(не) Его Малыш(ка) (СИ)

Она заходит тихо, как мышка. Смотрит на меня немного смущенно, но уже не испуганно, и даже легкая улыбка скользит по ее пухлым розовым губам. Разомлевшая после душа пигалица кажется такой невинно-домашней, что первоначальное желание защитить вновь дает о себе знать легкими угрызениями невесть откуда взявшейся совести. Пресекаю всколыхнувшуюся сентиментальность ментальным подзатыльником и твердым напоминанием о предстоящей деловой поездке. Быстро оглашаю гостье свои планы и принимаюсь за завтрак.

Неприятное чувство разочарования уверенным щелчком гасит встрепенувшееся было во мне сочувствие, стоит только взглянуть в моментально затухающий взгляд неуверенно переминающейся с ноги на ногу расстроенной гостьи. Видимо, я не ошибся, предположив, что девочка рассчитывала, в лучшем случае, остаться в доме, а в худшем — повесить на меня свои проблемы. Не выйдет, милая. Не к тому человеку ты обратилась со своими заморочками.

Да будь даже этот Стасик моим сыном, я бы все равно не стал настаивать на их воссоединении: не вижу смысла. Признать ребенка, дать ему свое имя, помогать материально — это да. Но не жениться и не сохранять семью во имя малыша. Нет, от этого никто счастлив не будет: ни он, потому что будет жить с нелюбимой и, скорее всего, изменять, ни она, потому что жить с человеком, который тебя не любит, еще тяжелее, чем не любить самой. А самое главное — несчастен будет сам малыш, живущий в такой искусственной семье. И если взрослые осознанно сделали свой выбор и, мучась, терпят сложившиеся обстоятельства, то ребенок загнан в эти условия без права что-либо изменить.

Я не оправдываю поганого поступка данного идиота, но и пигалицу не могу считать жертвой обстоятельств, зная нынешнюю алчную и корыстную молодежь.

Так что в данном случае, девочка, ты прогадала вдвойне. Прячу злую ухмылку за чашкой, делая большой глоток обжигающего кофе, а малышка, словно потерянная собачонка, не знает, куда бы ей приткнуться на эту пару минут, что ей позволено провести в уюте чужого дома.

Стараюсь не смотреть на нее и не прислушиваться к происходящему в прихожей, куда она уходит, пролепетав что-то о телефоне, и в сотый раз за утро просто погружаюсь в виртуальное общение со своими спецами, уточняя некоторые мелочи по порученному мне делу.

Девочка возвращается, зачем-то отчитывается о такси, ковыряется в тарелке, пьет чай и даже благодарит за завтрак, оставляя его почти не тронутым. И тихо уходит.

Что-то мешает вздохнуть с облегчением. Что-то заставляет все же встать и в окно проследить за тем, как ее хрупкая фигурка, наполовину скрытая большим зонтом, медленно и даже чуть пошатываясь, волоча за собой тяжелый чемодан, удаляется по тропинке к калитке, а затем и исчезает за ней. Отчего-то хочется вернуть малышку, даже несмотря на то, что весь ее глупый сценарий шит белыми нитками.

Задергиваю шторку — закрыли и забыли.

Телефонный звонок возвращает меня в рабочую реальность. Вызванные мною парни уже подъехали и ждут меня в условленном месте. Кидаю взгляд на часы и морщусь от накатывающей тугими волнами раздражительности.

Черт! Эта кроха сбила мне все планы и рабочий настрой!

Нервно пересекаю гостиную, в кабинете быстро складываю документы, затем спешу на выход. Подхватываю на ходу ветровку и, сунув ноги в удобные кроссовки, уже нажимаю на пульте кнопку дистанционного запуска двигателя автомобиля, мирно урчащего мотором и преданно поджидающего меня в гараже. Пара минут, и я уверенно выруливаю со двора, а когда подъезжаю к КПП, вновь чертыхаюсь, замечая «живописную» картинку.

Черт! Вот, какого лешего она еще здесь?! Ведь, уходя, сказала, что такси подъехало, а это было минут пятнадцать назад. Машина не пришла? Или девочка отказалась ехать? Что-то задумала?

И чего к ней охранник пристал? Видно же, что смотрит на нее враждебно, словно в чем-то подозревая. А она? Она опять запуганная мышь. Кроха.

Мне бы проехать мимо: служебные обязанности ждут, и парни будут подозрительно поглядывать на начальника, опоздавшего впервые в жизни. Но я торможу автомобиль, опускаю стекло и интересуюсь у парочки обстоятельствами их диалога.

— Здравствуйте, Степан Станиславович! — раздается бодрый голос охранника. Он как будто даже очень рад, что я интересуюсь обстоятельствами происходящего. — Да вот, задержал странную дамочку, — кивает он в сторону озадаченной пигалицы, а та лишь молча цепляется за ручку своего чемодана и смотрит на меня невинно-просительным взглядом.

— И что она успела натворить? — интересуюсь, выходя из автомобиля.

— Да кто же ее знает? — Он пожимает плечами. — Может, обокрала кого-то? Вон, чемодан какой большой! А показать мне документы отказывается. Я-то всех здешних жителей знаю, а эту впервые вижу. Значит, не местная, а раз не местная, то отчего на территории и не признается, по какому адресу приехала?

— Я… — пытается вклиниться девчонка и замолкает под моим тяжелым взглядом.