НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.

Бугров волновался, но вида не показывал. Держался молодцом.

- Как у вас тут всё запущено. Давай я тебя понесу.

Лиза отговорилась.

- Дойду я. Отец, не мельтеши под ногами, Роман всё сделает сам, а ты дома жди.

- Зря отказалась от рук, но хозяину воля. Двинули помаленьку. Миша, может, ты папеньке компанию составишь?

Какое там, Михаил вскипел:

- Не проси, я с женой. Николай Потапович один похозяйничает.

Бугрову ничего не оставалось, как поторопить:

- Тогда не тяни, машина внизу, спускайся потихоньку, вещи я заберу.

Мишу Бугров посадил на переднее сидение, чтоб Лизе было попросторнее устроиться сзади одной. Лизавета старалась крепиться, но боль вырывалась наружу. Стоны участились, Бугров добавил скорость. - Больно, держись, девочка, скоро домчу, - уговаривал он её. - Ночь, дорога свободна. Потерпи, рыбонька.

- Спасибо, красавчик. Надеюсь, воды не отойдут в твоём автомобиле. Испорчу салон твоей спортивной, навороченной конфетки.

- Гори он огнём, думай о себе и ребёнке.

Ночная улица была почти пуста, и Роман выжимал из мотора все заложенные в него конструктором силы, на поворотах визжали покрышки. Бугров любил ночную дорогу, любил за то, что ночью отдыхала её проезжая часть. Домчались быстро.

- Боже! Боже! Я б с ума один сошёл... Уже почти приехали, Лизонька. Дыши глубже, как доктор на занятиях показывал, - просил жену Миша, всматриваясь в ночной город.

- Действительно, приехали, - перевёл дух Роман, подруливая к больничному крыльцу. - Миша поднимайся в приёмный покой, я с ней разберусь. Лизавета, хвост пистолетом, мы идём.

- Жива пока, мутить начинает, ох, как больно. И как это десятками рожают. Одного и больше ни за что.

Осторожно поднимались по лестнице. Долго звонили, пока открыли. Добравшийся первым до приёмного покоя Миша, шумел там, гоняя персонал, правда, без особого успеха. - Мы роженицу привезли, а все спят, канальи. Давайте доктора быстрее.

Кое-как нашли доктора. Появившийся усталый парень, спокойный и невозмутимый, лет под тридцать, вопросительно уставился на Мишу. - Кому доктор нужен, тебе? Чего орёшь, родов у тебя не предвидится.

- Жена рожает. Не очень-то ты похож на доктора.

- Другие утверждали, что вылитый, - съязвил док.

- Женщину или кого постарше..., - сомневался в профессиональной пригодности не понравившегося ему врача парень.

- Где роженица, философ? Что вы все ночью рожаете и непременно в мою смену.

- Ночью дороги быстрые, легче ехать, - встал Бугров, собираясь разобраться с наглецом. Лиза, вымученная схватками, полулежала в кресле за дверью. Роман, сидевший перед ней на корточках, пытаясь помочь, облегчить страдания, жалея, гладил её растрёпанную голову и вздрагивающие плечи, целуя вспотевшие от нестерпимой боли руки. - Терпи, девочка, ещё немного осталось. Я его сейчас убью, рванулся он к болтающему врачу.

- Помоги ей, хватит трепаться.

- Бугор, его не колышет мучение женщины. Давай, блин, дадим ему для ума в лоб.- Пылил и Миша.

- Лиза, ты? - узнал роженицу доктор. - Кто из этих ненормальных твой муж?

- А тебе какая разница, делай что-нибудь, - озлился Роман.

- Красавчик, притормози. Тимофей, Миша - муж.

- Откуда ты этого проходимца знаешь? - насторожился Миша.

- Мы учились вместе. Правда он на немного раньше нас закончил, - простонала Лиза.

Полученная информация озадачила ребят.

- Давайте другого доктора, студент нам не нужен, - заартачился Миша.

- Не психуй, - осадил его Тимофей. - Всё будет по науке. Хочешь посмотреть, как родится твой малыш, пошли. Я мирный парень. Это вас военных в любых одеждах можно узнать. Бегом в атаку сходу рвётесь.

- Что?- взревел Бугров.

- Ура! говорю на лбу печатью стоит,- ухмылялся врач.

- Рома, ты езжай домой, - поманила Лиза Бугрова. - Не волнуйся, он хороший доктор.

Лицо её покрытое потом, представляло сплошную маску из боли.

Бугров чмокнул её в щёчку стараясь не дрожать и страдая через её мучения, объявил:

- Идите, идите, не думайте обо мне, я подожду сколько надо. Может, помощь ещё нужна будет, мало ли что случается. В кресле подремлю, девчата кофе организуют. И подумал: "Сколько ещё ей бедной мучиться?" Сколько вообще женщина способна выносить эти страдания?

Не спуская заворожённых глаз с Бугрова, медсёстры согласно закивали. Они развлекут и организуют. Лизу посадили в кресло и покатили по коридору.

- Мишенька, дорогой, ты хорошо подумал, согласившись на участие в родах. - охала Лизавета.

- Лиза, смотреть, не рожать, не беспокойся за меня, - не ведая процесса, храбрился тот.

- Не тревожься ты о нём, думай о ребёнке лучше, откачаем твоего благоверного, - посмеивался доктор, катя кресло с Лизой.

- Доктор, - на ушко поманила Тимофея Лиза. - Осторожно он на протезах.

- Понял, учту.

Ромкину идиллию с журналами, кофе и длинноногими медсёстрами поломала принёсшаяся из родильного бокса нянечка.

- Быстрее, там вашему другу плохо.

- Дуралейство, почему с ним если рожает его жена? А что с Лизой?