Не гаси свет

Нужно отнести ее в машину. Мужчина вспомнил, что оставил оружие в бардачке. Рекс все не унимался, и Сервасу передались ужас и растерянность мохнатого друга. Он погладил его по голове успокаивающим жестом. Овчарка дрожала крупной дрожью, и Мартен, присев на корточки, обнял ее за шею:

— Ничего, дружок, все будет в порядке.

Пес посмотрел на хозяина, и в его золотистых глазах было столько любви, что Сервас едва не расплакался. Он знал, что шансов на спасение нет и что ему предстоит сделать самую тяжкую и самую трудную вещь на свете.

Мартен вернулся к столу, взял сердце и вложил его в грудную клетку Марианны. Затем, судорожно сглотнув, закрыл глаза и взял обнаженное тело на руки. В голове мелькнула нелепая мысль: «Не такая уж она и тяжелая…»

— Вперед, Рекс! — приказал он и направился к двери.

Пес недовольно гавкнул, но последовал за хозяином. Он глухо рычал, прижав уши и спрятав хвост между лапами.

Волки ждали, выстроившись полукругом. Их желтые глаза горели, как угольки в камине. Шерсть собаки встала дыбом, она свирепо скалилась, угрожая хищникам, а те завывали и щерились, показывая чудовищные клыки, и из их разинутых пастей текла слюна.

Овчарка залаяла. Одна против восьми. Домашний питомец против хищников. У него не было ни малейшего шанса.

— Давай, Рекс! — скомандовал Сервас. — Ну же… ФАС!

Он заливался слезами, его нижняя губа дрожала, его внутренний голос вопил: Нет! Остановись! Не делай этого, не слушай меня! Пес заходился лаем, но с места не двигался. Его научили беспрекословно повиноваться приказам, но сейчас инстинкт выживания оказался сильнее.

— Пошел, Рекс! Вперед! — снова велел ему майор.

Обожаемый хозяин — никто в этом мире не будет любить его сильнее, никто не сумеет проявить большую верность! — отдал приказ, и в его голосе прозвучал гнев:

— НУ ЖЕ, ВПЕРЕД, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ!

Рекс хотел помочь хозяину, доказать свою преданность. Ему было страшно, но он кинулся на волков.

Сыщику вдруг показалось, что собака может одолеть своих извечных врагов. Когда вожак стаи прыгнул на пса, тот ловко увернулся, вцепился ему в шею, и волк заскулил от боли, а другие хищники сразу попятились назад. Вожак и овчарка сплелись в смертельном объятии. Рекс превратился в дикого, свирепого, кровожадного зверя.

Дольше ждать было нельзя.

Мартен развернулся и пошел прочь. Волки не обращали на него внимания — пока. Он брел по аллее с телом Марианны на руках и плакал, слыша за спиной жалобный вой своей собаки и плотоядное рычание стаи. Рекс издал пронзительный крик, полный боли и ужаса. Рекс звал его на помощь. Сервас стиснул зубы и ускорил шаг. Еще триста метров…

В ветреной ночи прозвучал последний скорбный взвизг и наступила тишина. Рекс погиб. Мужчина не знал, удовольствуются волки этой победой или кинутся в погоню за ним. Ответ на свой вопрос он получил почти сразу: хищники возбужденно затявкали — их не страшили метель и холод, они преследовали добычу, и этой добычей был человек.

Машина…

Она была припаркована у обочины дороги, до нее оставалось не больше ста метров. Кузов покрылся тонким слоем снега. Страх подгонял майора — быстрее, еще быстрее! — он задыхался, и его легкие готовы были взорваться от напряжения. Рычание раздалось прямо у него за спиной. Он резко обернулся. Волки догнали его. Четыре хищника из восьми… их янтарно-желтые влажные глаза смотрели, не моргая: они как будто оценивали ситуацию. Он не сможет добраться до машины. Слишком далеко. И тело Марианны все сильнее оттягивает руки…

Она мертва. Ты больше ничего не можешь для нее сделать. Но за собственную жизнь есть шанс побороться…

Нет! Его мозг отказывался воспринимать эту идею. Он уже пожертвовал своей собакой. Тело Марианны еще не остыло, куртка Серваса пропиталась ее кровью. Он поднял глаза, и ему почудилось, что небо над ним разверзлось, что Вселенная стремительно надвигается на него и вот-вот проглотит. Снежинки кружились в танце и падали на землю, как летучие звезды. Мартен издал вопль ярости и отчаяния, но волков это не впечатлило. Им надоело ждать, они чувствовали, что этот одинокий человек не представляет никакой опасности. Хищники чуяли его страх и запах крови второй жертвы. Не один пир. Целых два. Они были слишком голодны и слишком возбуждены.

Прочь! Пошли вон! УБИРАЙТЕСЬ, МЕРЗКИЕ ТВАРИ! Он произнес это вслух, или его мозг исторг безмолвный вопль?

Беги! Не медли! Для нее все кончено. Беги!