Не герои

Он ухмыльнулся, а из-за ширмы вышел доктор. Такой, знаете ли…Как бы вам его описать-то? Скорее он должен был быть терапевтом, с такой откровенно чеховской внешностью, и чуть полноватый. Ан нет, в патологоанатомы пошёл.

– Это потому что они тебя боялись, – пробормотал Гарри и махнул рукой, как будто обращаясь ко второму мортусу.

Тот сразу полез представляться.

– Давно хотел с вами познакомиться, молодой человек, – размеренно произнёс врач. – Меня зовут Валентин Мефодиевич Фриш. – Я в некоторой степени покровительствую вашему другу.

У нас с Марселлинн отпали челюсти. Так вот чего Лерочка так истерит в последнее время. Гарри, казалось, прочитал мои мысли.

– Нет, нет. Валера уже давно утешился, а с Валентином я как раз в его баре познакомился. Он мне немного помог при поступлении в медицинский институт. Чего я буду в простых медработниках всю жизнь сидеть?

Тут мы вообще выпали в осадок. Я люблю делать сюрпризы, но вот когда мне говорят: хуякс, сюрприз внезапно, меня это как-то раздражает. Не знаю почему. С нервной системой нелады, наверное.

– Я же говорил, – ухмыльнулся Гарри. – Что они окажутся не в курсе.

– Это немножко неожиданно, – сказал я. – Но погоди, сейчас вроде конец апреля, а в институт поступают летом. Я вроде летом поступал, да.

– Так и я в прошлом году. В последний момент успел. Можно сказать, любимый убедил. Сразу после победы над Ишмуратовым и Рейнгардом я пошёл документы подавать. Мы тогда ещё не встречались с Валентином, но он всё равно помог…

Тут я стукнул по губам Марселлинн. По её лицу мне показалось, что она хотела сказать что-то гомофобное, но вот не стоило. Не сейчас.

– Да, теперь понятно, почему мы так редко тебя видим…

Действительно, а почему я только сейчас обратил на это внимание? Неужели я настолько бесчувственный засранец? Хотя да, настолько и меня это никогда не парило. На мои слова доктор Фриш только улыбнулся.

– Гарри! – вдруг очнулась Марселлинн. – А ты какого хрена вообще треплешься направо и налево, а? Мы же тебе ясно сказали, чтобы не говорил вообще никому. Первое правило бойцовского клуба, сука! Ничего не забыл?

Наш обезьян и мортус только смутились. Да, действительно, им это представлялось как-то не так.

– Поймите, в этом нет ничего страшного, вы же всё равно хотели завербовать сегодня патологоанатома, а тут уже всё готово, – стал оправдываться Гарри.

– Предупреждать надо было!!! – стояла на своём Арина.

– Я же говорил. Сначала сказал, когда только в университет поступил. Потом когда с Валентином встречаться стал…

– Так. Я, кажется, был занят, да? – встрял в разговор я.

– Очень! В первый раз вы отмахнулись и сказали, что вам на всё насрать, вас эта война с некромантом-конкурентом вымотала, и вы хотите отдохнуть. Второй раз мне Арина Алексеевна не дала рассказать, сказав, что мои пидорские дела ей неинтересны.

Я осуждающе посмотрел на свою жену.

– Дорогая. На будущее. Умерь, блядь, свою гомофобию. Будь терпимее, что ли. Мудаков, которых можно ненавидеть, и без геев полно. Вот Гарри же не возражает, что ты ожившая покойница, и ты давай как-то поспокойнее. У всех есть слабости и проблемы. Я – некромант, и поверь мне, что те же самые политики и журналисты, которые призывают сажать за гомосексуализм, призывали бы сжечь на костре меня за некромантию.

– Всё так! – отозвался от шкафчика Валентин Мефодиевич.

Марселлинн надулась и мрачно посмотрела на нас всех.

– Работу я в морге не бросил, – как будто оправдываясь, проговорил Гарри. – А получу образование, так вообще там смогу работать на более серьёзном уровне.

– Ладно, ладно, – отмахнулся я. – Сам виноват. Надо было слушать, что ты нам рассказываешь. Давайте делом займёмся. Тело доставили?

– Конечно, – радостно потёр руки Фриш и, сдёрнув простынь, проговорил:

– Юлия Кирилловна Бирюкова, восемнадцати лет отроду.

Нашему взору предстала блондиночка, которую я видел в ВУГУ, только бледная, как покойница. Хотя почему как? Марселлинн опять недовольно заворчала на тему разных шалав, которых я таскаю в дом.

– Дорогая, успокойся. Хочешь, я ей вообще все сексуальные желания отрежу? Потом. Ты сама меня просила не убивать невинных людей. Поэтому я не стал травить несимпатичную уборщицу, а выбрал сучку, которая хотела убить нашу Полинку. И потом. Я тебе повода для ревности не давал, так? Моя жизнь до встречи с тобой – это было именно что до встречи с тобой.

Арина покаянно покивала. Я же обернулся к доктору Фришу.

– Родственники есть?

– Из живых только очень дальние, мы им сообщили, так же в наличии любовник, он скоро обещал приехать. Думаю, хоронить будут за его счёт.

Я согласно покивал. В общем-то, я это и так знал. Потом озвучил свои предложения:

– Нужны ложные шрамы от вскрытия на теле. И заключение, что дама мертва.

– На каком кладбище хоронить будут, где будут узнавать? – этот доктор какой-то несовременно любезный.

– Не надо, в универе объявят. Да. Вы что-то хотели бы за свои услуги?

– Нет, нет ничего не надо… Только… показывали бы вы мне, старику, что-то некромантское? Очень уж любопытно…