Не главный не герой

Утром, конечно было тяжеловато вставать, после полу бессонной ночи, но было очень надо. Кассетный приемник магнитофона «Романтика», щелкнул с грохотом и последующим дрожанием, словно был в нетерпении. Охотно принял в себя неизвестно какую по счету перезапись кассеты с Цоем. Какой-либо вкладыш отсутствовал, названия песен были переписаны ручкой, но не сделаны не мной. На однокассетнике, максимум что я мог сделать это через провода переписать с пластинки на кассету, но такое мне было не нужно.

Струн провода, ток по рукам,
Телефон на все голоса говорит:
– "Пока!" Пора…
И пальто на гвозде, шарф в рукаве
И перчатки в карманах шепчут:
– "Подожди до утра!" До утра…
Но странный стук зовет: "В дорогу!"
Может сердца, а может стук в дверь.
И, когда я обернусь на пороге,
Я скажу одно лишь слово: "Верь!"

Динамики хрипели, качество записи было никакущим, да и магнитофон был весьма слабеньким, но музыка звучала в такт моему сердцу. Усидеть на месте было решительно невозможно. Я позавтракал и сорвался искать своего товарища путешественника во времени.

– Мам, закрой за мной дверь, – усмехнулся я, возникшей в голове аналогии, – я ухожу.

– На обед надеюсь придешь?

– Наверное, – пожал я плечами и устремился вниз.

Его история выглядела теперь совершенно иначе, стоило бы узнать подробности. Искать его было делом хлопотным и даже не безопасным. В девятом (имея в виду микрорайон города, а не класс), Серега показывал мне строившейся, семнадцатиэтажный дом, что для нашего Йорка, было явлением редким. Девятый в свое время застраивался еще хрущебами, позднее застройка была уже девятиэтажной. А вот семнадцать этажей – это были редкие айсберги в нашем океане хрущеб и бараков. Каждый дом выше девяти этажей носил свое собственное имя, в зависимости от того на что был похож конечный результат. Флакон, Одеколон, Баян, Свечка, Бастилия, Башни-близнецы, Бабочка, Колодец.

Поскольку данное здание еще не было достроенным, то и имени собственного у него пока не было, хотя Серега говорил, что между собой строители зовут его Высокая хрущеба или большая хрущеба или еще как-нибудь так. Могут ли балконы дома быть меньше чем в хрущевке? По площади возможно они и не меньше, но в длину точно меньше. Квартиры в этом доме малогабаритные, кухня в семь квадратов, то же не далеко от хрущевских стандартов. Но меня этим было не удивить у самого такая же. Серегин папа мало того, что строит этот дом, вернее занимается каким-то около-строительным снабжением, так еще наконец-то квартиру там получит. Так что Пудовый мне показывал уже, пальцем из окна мимо проезжающего автобуса, куда они вскоре заедут. На автобусе мы катались кругами прогуливая школу, кстати. Но тогда у нас были проездные. А сейчас лето.

До места я добирался пешком, в девятый шла одна из самых широких дорог Йобурга, ой простите Йорка, мы его между собой иногда так называем. Нам можно, мы же местные, вот если чужой говорит Йобург это оскорбление. Широкая улица позволяла мне засечь возможную местную гопоту заранее, в одиночку пешкарусом пересекать девятый весьма рискованная затея, но благо сейчас утро, а редкие гопы выходят на охоту столь рано.

Черт! Стоило только так подумать, как из-за поворота нарисовалась парочка типичных гопарей. Впрочем, зарядившись с утра музыкой Цоя, я был весьма не прочь подраться. Я остановился, делаю вид что на фестиках шнурки развязались. Вообще неплохая идея, перешнуроваться, если придется драпать, лучше быть готовым более чем на сто процентов.

Сам вспоминаю наставления Дэна. Типа – не шугайся всех кого попало, но и наезжать на всех подряд не стоит, смотри внимательно кто идет к тебе. Походка, взгляд, главное глаза, все скажут тебе сразу, кто перед тобой пацан нормальный или лох. Ну а уж по базару там понятно отличить не сложно.

Естественно мои действия не остались без внимания. Хищники получили явный сигнал и рванули ко мне, рассчитывая, как раз на развязанные шнурки, я же и впрямь их развязал. Давлю секундный порыв припустить на утек и смотрю есть ли еще кто у них в довеске. А то бывает старшие по приколу или с целью обучения посылают сначала вот таких вот опарышей. Нарочито медленно завязываю второй шнурок и засунув руки в карманы «абибаса» иду на встречу.