Не Господь Бог

Катя на кровати встала на четвереньки. Дима возбудил свой член рукой, и затем вставил в Катю. Он трахал её, как машина, ей было просто страшно. Это длилось целую вечность. Дима представлял, что трахает Лену. Только это помогло ему кончить.

Он вышел в душ.

Катя разогнула одеревеневшие ноги и залезла под одеяло, её трясло, ей было ужасно холодно.

Мичурин и Лена переплелись друг с другом в экстазе, не замечая, как его пот сливается с её потом, они были, как изголодавшиеся животные. Не заботясь о презервативе, о зеркале напротив, о том, что может вернуться дочь. И наконец, испытав оргазм одновременно, откинулись в кровати, обессиленные. Как это произошло? Он ведь просто сказал, что проводит Лену до квартиры. Три бокала, шутка ли.

Конечно, они не слышали, что дочка возвращалась, но услышав звуки из комнаты, дальше прихожей не пошла. Её план сработал. Молодец, папа.

Машка спустилась обратно к Ваньке: пустишь на диван переночевать? И он, конечно, опять был ей рад.

Когда Сучков лёг в кровать, его жена сделала вид, что спит.

Глава 8

Мичурин первым открыл глаза, рядом была Лена. Она спала, крепко прижавшись к нему. Он улыбнулся, провел с нежностью рукой по Лениным волосам и тут услышал шум на кухне. Машка! Она могла что-то слышать ночью, чёрт! Как неловко! Интересно, дочь слышала звуки из спальни или нет? Мичурин накинул Ленин халат и вышел взять удар на себя.

– Привет! – Машка чуть не умерла со смеху, увидев смущенного отца в дверях кухни. – Тебе мамин халат прям как раз.

Мичурин в халате мамы выглядел уморительно – тот едва прикрывал трусы. Мичурин его смущенно одернул.

– Вчера мы с твоей мамой вернулись поздно, и подшофе, я вот и решил остаться, с ночёвкой, – начал он.

– Да ладно тебе! Я рада! Чай будешь?

Отличную девчонку они всё-таки с Ленкой родили. А уж воспитывала она их сама.

Лена приподнялась и почувствовала дикую головную боль. Зачем она вчера так много выпила? Интересно, Мичурин успел смыться незамеченным от дочери? Лена поднялась, поискала на привычном месте халат – тщетно, пришлось натянуть пижамные штаны и майку.

– Привет, мы вчера с папой поздно вернулись, и были изрядно… – начала она, входя в кухню.

Маша прыснула от смеха прямо в свой чай.

– Да папа уже мне сказал.

Мичурин и Лена отсели подальше друг от друга, насколько позволяла кухня. «Машка слышала звуки или нет?» – всё пытались догадаться они.

– Как там свадьба? – поинтересовалась весело Машка. Лена решила не портить настроение ни себе, ни дочке воспоминаниями о свадьбе Ушакова и коротко ответила, что ничего особенного.

Да и печаль скорого расставания смыли всё, даже стыд за секс с бывшим, даже головную боль. Машка грусть мамы, конечно, заметила, утешила.

– Не грусти, мам. А может папе тут остаться? Вдвоём хоть не скучно без меня будет. Присмотрите друг за другом. А там и поженитесь? – предложила дочь.

Мичурин и Лена переглянулись – всё их дочь ночью слышала.

Вместо ответа Лена бросила взгляд на часы.

– Самолёт через три часа! Маша, ты готова?

Машка была готова. Мичурин понял, что Лена спряталась от ответа.

Но главной сегодня были не они, а Машка и её Америка.

Катя проснулась и осторожно повернула голову. Димы не было. Она услышала шум воды, Дима был в душе. У неё было время собраться с мыслями. Её вчера изнасиловали, сначала морально на свадьбе, а потом сексуально в её первую брачную ночь. Больше нет никаких иллюзий.

Катя встала. Она увидела на белоснежных простынях бурые пятна, как будто простыни были осквернённой святыней, а она грязной ничтожной тварью. Катя осадила себя за порыв скрыть эти пятна, выстирать, выбросить, задрапировать. Она – Екатерина Ушакова, муж которой заплатил за этот номер две штуки евро. Включая завтрак для молодожёнов.

Катя надела на себя отельный халат, белоснежный, мягкий, пушистый, почувствовала под ногами толстый ворс ковра, ей стало немного лучше. Она подошла к окну, раздвинула шторы и открыла окно. Ей казалось, в номере висел тяжелый запах их тел, её позора. Отсюда открывался шикарный вид, но Кате было плевать сейчас на это. Резкий ветер распахнул створку, разлетелись салфетки. И опять Катя остановила себя, чтобы не бросится сделать всё, как было. По небу шли свинцовые облака, они давили на девушку. Катя быстро закрыла окно. Её опять охватила дрожь. Катя плотнее укуталась в халат, как в кокон, и села на кровать. Он скоро выйдет. Как смотреть на него? Мысль о том, что она может прямо сейчас собраться и уйти, покончив с этим навсегда, даже не пришла ей в голову.

Дима вышел из душа, в таком же белом махровом халате, по-царски вышел, с грудью нараспашку, не прячась и не кутаясь, как Катя. Не его изнасиловали, а он. Катя поняла, что не отвечает за себя, что она может влепить ему пощечину, ударить что есть сил по его довольной румяной роже. Она себе так явно это представила.

К счастью, в этот момент раздался деликатный стук официанта – им доставили их завтрак молодожёнов.

– Доброе утро! Отель поздравляет вас! Шампанское в подарок! Любви!

– Доброе утро! Шампанское?! А почему бы нет? – воскликнула Катя.