Не говори мне «никогда»

– Да, ведь я все еще жива. Поверь, если бы Енцо Скарпати хотел меня убить, он бы уже сделал это. – Тед попытался протестовать, но она остановила его поцелуем. – Вместо того, чтобы мешать, взял бы да и поехал со мной. Мне может понадобиться умный, симпатичный помощник в моем скучном расследовании.

Хмурое выражение тотчас исчезло с его лица. Когда она поцеловала его еще раз, он уже улыбался.

– Я знал, что рано или поздно ты возьмешь надо мной верх.

Человек десять тотчас бросились к Лауре, когда полтора часа спустя они с Тедом появились в отделе новостей. Заверив всех, что с ней все в порядке и состояние улучшается с каждым днем, мисс Спенсер попросила установить в ее кабинете второй компьютер.

За несколько минут она объяснила Теду, как получить доступ к базам данных «Нексус», с которыми работала газета.

– Что конкретно ты ищешь? – спросил он, когда на экране появилась газетная статья, датированная январем 1994 года.

– Доказательства того, что Енцо Скарпати лгал сержанту Сазерленду, утверждая, что раньше никогда не бывал в Остине.

Он развернулся в кресле и поднял на нее глаза.

– Я думал, ты пытаешься прищучить моего дядю.

– Именно – Поскольку он продолжал смотреть на нее, откровенно недоумевая, она пояснила: – Я долго думала, пока лежала в госпитале, и пришла к твердому убеждению, что убийство Джей Би, покушение на меня и то, что происходит сейчас с «Сентинел», – все эти события взаимосвязаны.

– Несколько дней назад ты вовсе не была в этом уверена. Что заставило тебя изменить свое мнение?

– Интуиция. И появление Карла Хансена.

Тед покачал головой:

– Ты ошибаешься, Лаура. Мой дядя не святой, но он бы и на пушечный выстрел не подпустил к себе человека типа Скарпати.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что всю свою кампанию он построил на призывах к законности и порядку, обеспечению права людей жить без страха. Подозревать, что он может быть связан с преступниками, просто безумие.

– Я согласна, на первый взгляд подобный альянс неправдоподобен. Пресловутый босс мафии и политик голубых кровей. Но не следует сбрасывать со счетов тот факт, что Малкольм не только политик. Он сверх амбициозен и, по-моему, нечистоплотен. Только взгляни на суммы, собранные им за такой короткий срок! – Она продолжила, так как он хранил молчание: – На миллионы больше, чем действующий губернатор. Как ему это удалось?

– Деньги текут туда, где чувствуется сила. Малкольм сейчас и олицетворяет эту силу. Не забудь также, что многие из его сторонников – друзья моего отца. Естественно, проявляя щедрость по отношению к Малкольму, они демонстрируют верность Чарльзу. – Она чуть ли не с облегчением вздохнула, когда он взял ее за руку. – Я тебя не убедил?

Она сжала руку любимого.

– Тебе это неприятно?

Он улыбнулся.

– Нет. – Бросив взгляд на компьютер, он спросил: – Думаешь, ответ здесь?

– Надеюсь. Такому, как Скарпати, трудно было остаться незамеченным при установлении контактов в столице штата. Не припомню, чтобы мне попадалось что-нибудь о нем после того, как я стала издателем, но мы проверим еще раз в любом случае. – Она вернулась к своему столу. – Если ничего не обнаружим в файлах девяносто четвертого года, примемся за девяносто третий.

Сидя в своем кабинете за большим столом эбенового дерева, принадлежавшим еще его отцу, Малкольм поднял глаза и помахал листком бумаги, который только что подал ему брат.

– Что это за ерунда?

Чарльз, выглядевший бледнее, чем обычно, улыбнулся.

– Речь уступившего кандидата.

Улыбка Чарльза вызвала у Малкольма новый взрыв ярости.

– Я вижу, что это концессиональная речь. Но какого черта ты мне ее принес?

– Всегда не помешает знать, что сказать, если случится непредвиденное. Эта речь получилась великолепной. Ее подготовил мой…

Малкольм скомкал листок и швырнул его в мусорную корзину.

– Никакой концессиональной речи не будет. Сам отлично знаешь, что я, считай, избран. Но конечно, тебе легче умереть, чем признать это, не так ли?

Чарльз чуть прикрыл глаза.

– Ради Бога, Малкольм, не заводи старую песню…

– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты не веришь в меня. И никогда не верил.

– Это неправда.

– Ах, нет? – Малкольм расправил плечи, став вдвое больше брата. – С того момента, как я пришел в политику, ты всегда считал, что я все делаю не так. И еще до того, когда я горбатился на тебя, руководя твоими кампаниями и добиваясь твоих переизбраний, в рыцари всегда посвящали других. А я оставался лишь младшим братом, которого ты держал при себе из жалости.

– Неправда. Я тебе уже говорил, что не испытываю к тебе жалости. Возможно, чувство вины. И сожаления. Но не жалость. И я отдаю должное твоим талантам. Я всегда их ценил. И в управлении предвыборными кампаниями, и в политической деятельности.

– Тогда почему ты всегда выступаешь против моих идей?

– Не против всех, – ответил Чарльз устало, – а лишь нескольких. Но это потому, что у нас разные взгляды. Ты ведь знаешь, что у меня большая склонность к либерализму, нежели у тебя.

– Прекрасное признание для республиканца.

– Я никогда не скрывал своих взглядов.