Не говори мне о любви

- Очень приятно, мадам, - сумел взять себя в руки Вацлав, внимательно разглядывая молодую женщину перед собой.

Что и сказать? Хороша. Дивно хороша! Можно понять Станислава, - думал Войницкий-старший. Однако ж теперь придется объясниться с Вильчинскими. Божене в этом году двадцать четыре исполнилось, в пору в старые девы записывать. Как ни крути, слишком долго они тянули с объявлением помолвки и вот дождались...

- Я тоже рада познакомиться с Вами, - робко улыбнулась свекру Катерина, приседая в почтительном реверансе.

- Вы, наверное, устали с дороги. Марила проводит Вас в покои Станислава, - обратился он к ней.

- Спасибо, - выдавила из себя Катя. – А как же Станислав…

- Не волнуйтесь, Вашего супруга я надолго не задержу, - холодно кивнул ей Вацлав, сделав знак сыну следовать за ним.

- Я недолго, - шепнул Станислав и поспешил вслед за отцом.

Вздохнув, Катя перевела взгляд на Марилу, приветливо улыбающуюся ей.

Что ни говори, но, по всей видимости, ей здесь не больно-то рады.

Аккуратно прикрыв за собой массивную дверь, Станислав обернулся к отцу.

- Я слушаю Вас.

- Не могу сказать, что известие о твоей поспешной женитьбе меня обрадовало, - хмуря густые брови, начал Войницкий-старший. – Я надеюсь это не вызвано вполне определенными обстоятельствами?

- Хотите знать, не был ли я пойман на месте преступления, соблазнив девицу? - ухмыльнулся Станислав. - Увы, отец, должен Вас огорчить. Брак этот заключен по любви. Я люблю свою жену, чтобы Вы ни думали поэтому поводу. Упреждая Ваши дальнейшие расспросы, я хочу сразу поставить Вас в известность, что Катрин не знатного рода, не имеет безупречной репутации, более того, у нее есть ребенок, мальчик двух лет от роду.

- Она вдова? – недовольно спросил Вацлав.

- Нет. И замужем никогда не была, - спокойно добавил Станислав.

- Неслыханно! Это просто неслыханно! – возмутился Войницкий-старший. – Жена моего единственного сына – гулящая девка!

- Отец! – резко оборвал его Станислав. – Не забывайтесь! Она моя жена и я требую, чтобы в этом доме к ней относились с уважением! А была бы она гулящая, я бы с ней просто погулял, для меня это никогда проблемой не было ни в Варшаве, ни в Петербурге.

- Не думал я, что ты опозоришь наш род подобным мезальянсом, - скривился Вацлав.

- Что сделано, то сделано. Могу я идти? Как бы то ни было, путь был не близкий, и я хотел бы отдохнуть перед ужином.

- Ступай, Станислав, - махнул рукой Вацлав, - но не думай, что наш разговор с тобой окончен. Позор, бог мой, какой позор! - покачал он головой.

Едва за сыном закрылась дверь, Вацлав тяжело опустился в кресло. Разочарованию его не было предела. Породниться с Вильчинскими было его самым заветным желанием. Божена, единственная дочь Виктора, всегда была желанным гостем в доме Войницких. Девушка нравилась Вацлаву своим мягким уступчивым характером, обладала приятной внешностью и во всех отношениях стала бы Станиславу идеальной женой, но эта русская выскочка смешала ему все планы. Нельзя не признать, что девушка очень красива, и легко понять любого мужчину, обратившего на нее внимание. Коль у нее такая репутация, Станислав мог бы сделать ее своей любовницей. Но жениться! Видимо, не все так просто – может, влиятельные родственники или покровитель?

Чувствуя, что она не самая желанная гостья в доме, Катя приложила немало усилий, чтобы не ударить в грязь лицом перед новоявленными родственниками. Ее горничная Дарья успела привести в порядок одно из ее любимых платьев нежно-голубого оттенка и уложить волосы своей хозяйки в простую, но изысканную прическу. Но, несмотря на все эти старания, ужин прошел в тягостной атмосфере. Графиня Ветта Войницкая, мать Станислава, несмотря на возраст, была все еще очень красивой женщиной, хотя в роскошных золотистых локонах были уже заметны серебристые пряди, и морщинки собрались в уголках таких же серых, как у сына, глаз. Едва увидев свою невестку, графиня смерила ее высокомерным взглядом и удостоила лишь небрежным кивком головы в качестве приветствия. Игнорируя просьбу Станислава в присутствии его жены говорить по-русски или на худой конец по-французски, Ветта весь ужин обращалась к своим домочадцам исключительно на родном языке. Хотя она и не говорила об этом Станиславу, Катя немного понимала польский, и язвительные замечания, без обиняков высказанные ее свекровью сыну при знакомстве с ней, не ускользнули от ее внимания, оставляя в душе горький осадок. Марила как могла старалась разрядить накаленную обстановку, но ее робкие попытки внести какое-то оживление в мрачную обстановку за столом потерпели полное фиаско. Катя вяло поковырялась в тарелке, не испытывая никакого аппетита, и при первой же возможности поспешила удалиться в покои Станислава, сославшись на усталость и извинившись перед присутствующими. Закрыв за собой двери столовой, она вихрем пролетела по коридору, стараясь удержать близкие слезы, дабы не разрыдаться прямо на глазах у вездесущей любопытной прислуги. Захлопнув за собой дверь в спальню, она привалилась к ней спиной, и соленые капли сорвавшись с ресниц, потекли по щекам.