Не говори прощай

По крайней мене он больше не пытался убедить, будто деньги пришли от Джервиса.

— Это несправедливо. Если родители узнают, откуда деньги, то тут же все вернут.

— Ты не скажешь, — твердо произнес он.

— Не скажу, — признала Мелия, зная, что известие почти разорило бы отца с матерью. — Но только при условии, что ты дашь возможность самой возместить это.

Он покачал головой. Мелия знала, что он бывает чертовски упрям, но в данном случае это просто смешно.

— Я послал эти деньги в дар — анонимно и без всяких условий. А твои намерения заместить миссис Паунд провалились этим летом. Почему ты думаешь, что это удастся следующим? Этот вопрос не стоит выеденного яйца. Предлагаю о нем забыть. — И он решительно положил ручку на стол, как бы в знак окончания разговора.

Не стоит выеденного яйца… Мелия медленно, растерянно потянулась за сумочкой.

— Похоже, нам больше нечего сказать друг другу, — тихо произнесла она.

— Похоже, что нет, — бесстрастно отозвался Эрвин.

Девушка встала и, стараясь гордо держать голову, вышла из комнаты. И лишь у лифта ее начала бить дрожь.

— Что с тобой, доченька? — с тревогой глядела на Мелию Вероника.

Мать и дочь сидели за кухонным столом и лущили горох, быстро отделяя спелые горошины от стручков и ссыпая их в синюю керамическую миску.

— Со мной все в порядке, — ответила Мелия безмятежным голосом, прекрасно зная, что мать не проведешь.

Вырастив шестерых детей и теперь помогая с внуками, Вероника приобрела почти сверхъестественную способность распознавать, что творится на душе у каждого.

— Со здоровьем, я вижу, все хорошо, — согласилась мать. — Но ты неспокойна. У тебя тревожные глаза.

Мелия неопределенно пожала плечами.

— Я бы сказала, что это связано с Эрвином, — снова начала Вероника. — Вы ведь ни разу не виделись с ним за две недели, не правда ли?

Эрвин… Уже одно имя способно было повергнуть Мелию в уныние.

— Я просто ничего не понимаю! — внезапно вырвалось у нее. — Послушать его мать, так он прямо сохнет по мне! А он все время встречается с другой женщиной.

— Действительно, утром я что-то прочла об этом в газете. Ты имеешь в виду Флоренс Кейдж?

— Да! — выпалила Мелия. — С этой вешалкой для платьев!

Если он выставляет свои похождения на всеобщее обозрение специально, чтобы заставить ее ревновать, то это удалось прекрасно.

Мать улыбнулась, но эта улыбка еще сильнее разозлила Мелию.

— Чего я не пойму, — с досадой проговорила она, — так это смысла его поступков. Зачем он это делает? — Мелия с такой силой разломила стручок, что горошины разом выкатились и застучали дробью по столу.

— Ты — умная девочка, Мелия, но, когда дело касается Эрвина, ведешь себя как ребенок, — отрезала мать. Ее горошины легонько соскользнули в миску.

— Что ты имеешь в виду? — растерянно спросила Мелия. — Я люблю Эрвина.

— Любишь, да не очень, — с той же небрежностью обронила Вероника.

Девушка резко отодвинула от себя горку стручков.

— Мама! Ну как ты можешь! — потрясенно воскликнула она.

— Очень даже просто. Эрвин не верит, что ты его любишь. А почему он должен верить?

— То есть как это не верит? — казалось, возмущению Мелии не было предела. — И это говоришь мне ты?!

— Если посмотреть на ваши отношения с точки зрения Эрвина, то начинаешь его понимать.

Мелия никак не ожидала такого выпада от матери. Тем более в такой невозмутимой манере, словно они обсуждали цены на фрукты.

Сначала захотела обидеться. Потом подумала, что неплохо бы и выслушать мнение Вероники.

— Объясни-ка, пожалуйста, мамуля.

— Да понять-то нетрудно, — примирительно ответила Вероника. — Ты дважды заявляла, что любишь и готова за него выйти замуж, и оба раза отказывалась. Каждый раз, встречая сопротивление со стороны родственников, ты уходила, не давала ему возможности разрешить твои сомнения. Мне кажется, Эрвин пошел бы за тебя в огонь и в воду, но я совсем не уверена в обратном.

— Ты… ты все упрощаешь, а у нас… все гораздо сложнее. Я никак не могла пойти против воли его матери.

— Ни минуты в этом не сомневаюсь, доченька, — искренне согласилась Вероника. — И все-таки ответь мне на вопрос, только сперва хорошенько подумай. Достаточно ли сильно ты любишь Эрвина, чтобы пойти за ним в огонь и в воду?

— Да! — с жаром воскликнула Мелия.

Глаза Вероники засветились обычной доброй улыбкой.

— В таком случае, что ты будешь делать?

— Что делать? — в недоумении переспросила Мелия.

Она уже пыталась вернуться к нему два раза, но обе попытки разбивались о непомерную гордость Эрвина. Сейчас ясно одно: она не сдастся никогда.

— По-моему, если ты любишь Эрвина, то должна бороться за него. Конечно, только при условии… — Вероника замолчала.

— При каком условии?

— Что ты действительно любишь!

11

Решительно засучив рукава свитера, Мелия возбужденно ходила из угла в угол. Слова матери не выходили из головы. Сами по себе они, конечно, неприятны. Но хуже всего то, что это правда.