Не говори «прощай»!

Прислушиваясь к их разговору, Китти рассматривала лица мужчин вокруг — любой из них мог оказаться тем, кто ей нужен. Встретившись с ней глазами, сэр Гарольд тотчас взял Чарльза под руку и повел его к знакомым на другом конце залы, оставив Китти в одиночестве, — присутствие жениха ей сейчас только бы помешало.

Англичан она отмела сразу: интуиция подсказывала ей, что сэр Гарольд прав — Тигр иностранец. «Если бы он был англичанином, то наверняка начал бы опустошать шкатулки и сейфы намного раньше, — рассудила Китти. — Нет, он иностранец, притом из тех, кто приехал недавно». Это сужало круг поиска, но не намного: в Лондоне обосновалось множество иностранцев из всех стран Европы, причем их состав постоянно менялся. Одни уезжали, и их место тотчас занимали другие. Одних посольств насчитывались десятки, а ведь, помимо послов, там работало еще очень много людей. Китти с тоской посмотрела на все прибывавших гостей — мужчин в смокингах и их разодетых в пух и прах спутниц. Наконец она отвела взгляд, потому что от роскошных нарядов и блеска драгоценностей у нее зарябило в глазах.

— Здесь просто яблоку негде упасть, — сказала она, повернувшись к леди Куимби. — Не могли бы вы меня представить гостям?

— С удовольствием, милочка! — ответила почтенная дама и с видом знатока огляделась. — Я почти всех здесь знаю. Следуйте за мной, мисс Фонтэйн, вы в надежных руках!

С этими словами леди Куимби энергично двинулась вперед, отыскивая глазами тех, кто, по ее мнению, мог представлять для Китти интерес. Коротышек с брюшком девушка исключала из списка подозреваемых сразу. С ними она старалась поскорее закончить разговор. Ведь Тигр, как она помнила, был прекрасно сложен. Кроме того, хотя Китти и не видела его волос, ей казалось, что он брюнет, возможно, из-за его темных глаз: блондины с темными глазами встречаются слишком редко, чтобы принимать их в расчет. Вскоре число кандидатов на роль таинственного грабителя резко сократилось. Китти решила, что справиться с поставленной задачей вполне ей по силам. Разумеется, при условии, что этот мошенник осчастливил своим присутствием почтенное собрание.

В конце концов Китти остановилась на трех кандидатах, подходивших по всем статьям. Первый, князь Димитрий, племянник русского посла, привлекательный брюнет атлетического телосложения слегка за тридцать, пригласил девушку на танец.

— Удивительно, что мы не встретились раньше, — сказал он, с ловкостью завзятого танцора кружа ее в вальсе. — Я так много о вас слышал!

— Тогда мы в неравном положении, — улыбнулась она. — И чтобы несправедливость не восторжествовала, вы должны рассказать мне о себе все!

— Все? — удивленно поднял брови Димитрий.

— Все, что, по вашему мнению, мне следует знать, — кокетливо уточнила Китти.

Ее кокетство было уловкой: убежденная, что Тигр ни за что не упустил бы возможности завести с ней пикантный разговор на грани приличий, она хотела проверить, как поведет себя Димитрий. Но он даже не пытался с ней заигрывать. Кроме того, из его скучноватого рассказа стало ясно, что, несмотря на высокое положение в обществе и светские замашки, князь беден и живет на деньги богатых родственников. Если бы он был вором, то уж наверняка обеспечил бы себе достойную жизнь. И еще: Китти внимательно всматривалась в глаза Димитрия, пока он говорил, — в них читалась неизбывная скука и лень. Нет, те глаза были совсем другими.

Следующим кандидатом стал синьор Брага, новый поверенный в делах Испании, высокий смуглый брюнет, не красавец, но обаятельный от природы и обладатель изысканных манер. Его мелодичный кастильский выговор напомнил Китти речь Тигра. Но увы, тур вальса с синьором Брагой развеял подозрения девушки — испанец оказался беззастенчивым хвастуном и фанфароном. Брага-бахвал — вот как его прозвали за глаза. «Не то, все не то», — подосадовала в душе Китти и с надеждой посмотрела на последнего из троицы, американского посла Руфуса Кольера.

Как и первые двое, он был высок, строен и темноволос; кроме того, он появился в Лондоне как раз незадолго до первой волны ограблений. Китти не без симпатии отметила его простую, непринужденную манеру держаться, видимо, сослужившую ему хорошую службу на дипломатическом поприще. Однако и мистер Кольер оказался не тем, кого она искала: у него были слишком честные, без тени лукавства глаза, да и в голосе, слишком невыразительном по тембру, явственно слышался американский акцент. К тому же из разговора с Кольером во время танца выяснилось, что у него есть жена и ребенок, которых он собирается привезти сюда из Нью-Йорка при первой же возможности.

Теперь без надежды на успех Китти почти бесцельно бродила по бальной зале, ловя краем уха обрывки разговоров. Как всегда, обсуждали две наболевшие темы — растущую угрозу со стороны Германии и перспективу распада Британской империи, в частности, возможность ухода англичан из Индии. «Перестав быть империей, Англия перестанет быть страной, которую мы любим», — неожиданно донесся до Китти приятный, смутно знакомый голос. Вздрогнув, она подошла поближе.