Не грози Дубровскому! Том 12

— Успешной, — тяжело выдохнул Тихонович. — А потом сюда зашел вот этот. — Он кивнул на чистенький труп, лежащий у входа.

— Махаонов?

— Он самый. Это же его люди и были. Решил я толстяка припугнуть, ну и по морде пару раз дать, чтобы запомнил, что со мной связываться не стоит, а он взял да помер.

— Забил насмерть?

— Да я его даже пальцем не успел тронуть! — выпалил Тихонович, широко распахнув глаза, и тише добавил. — Видать, сердце не выдержало. Племяш, он так-то барон. Имперские следователи, ежели узнают, что это я его угробил, то каторги не избежать. Может, ты поговорил бы с Орловым?

— Зачем? — не понял я хода мысли дяди.

— Ну как же? Он же влиятельный, глядишь, поможет дело замять.

— Тихон Тихонович. Ерунды не городи. Я таких баронов уже упокоил вагон и маленькую тележку. Нет тела, нет дела. Иди умойся, я пока здесь приберусь.

— Так, а вдруг…

— Топай, — оборвал я Тихоновича и указал в направлении туалета.

Владелец заведения стыдливо отправился умываться, а я призвал Слая. Зелёное желе появилось у моих ног в ожидании приказа. Ппишлось немного повозиться. Отправил мыслеформу, прося его растворить все куски тел и кровь. Если кровь въелась в ковёр, то сожрать его полностью, если в пол, то растворить древесину так, чтобы кровь исчезла.

Слай радостно приступил к трапезе. А я нашел чистый стул, сел на него и устало вздохнул. Что за день такой? То одно, то второе. Хорошо, что все проблемы решаемые, а то бы… Вот он, красавец. Умылся.

— Ну, чего ты голову повесил? Лучше кофе сделай мне. Владелец ночного клуба, блин, — усмехнулся я, видя, что Тихонович ведёт себя, как нашкодивший котёнок.

— С молоком?

— Капуччино.

Дядя кивнул и отправился за барную стойку выполнять заказ единственного живого гостя. В ручной кофемолке смолол зёрна, отчего по заведению разнёсся приятный кофейный аромат, а после стал колдовать с молоком, взбивая его до пышной пенки.

— Тихонович, как здесь закончим, держи мобилет под рукой и днём и ночью.

— Случилось чего? — спросил он и протянул мне капуччино.

— Ага. Случилось, — хмыкнул я и взял дымящуюся кружку кофе. — Я, кажется, открыл портал в ад и скоро в Дубровке станет очень жарко. Может потребоваться твой талант потрошителя.

— Да иди ты. Я ж не каждый день народ гроблю, — смущенно улыбнулся он. — А что за портал? Насколько всё серьёзно?

— Да кто ж его знает? Но думаю, не меньше сотни тысяч демонов готовы ворваться к нам в любую минуту. К портальной двери уже стянулись боевые крылья, да и гаубицы туда отправил. Думаю, приём окажем достойный.

— А танки?

— Тьфу! Твою мать. Ты прав, у нас же ещё десяток танков имеется. Их тоже направлю на позиции. В целом ситуация паршивая, но не критическая. Наверное… — грустно улыбнулся я, глядя в пустоту.

— Ничего страшного, племяш. Дубровские и не из такого выбирались. Наш род недавно был практически уничтожен, а сейчас мы не последние люди в империи, — подбодрил меня дядя.

— Ты прав. Любую проблему можно решить. Но порой приходится принимать паршивые решения, которые могут оказаться хуже самой проблемы. — Я отпил из кружки и снова подумал о сердце проклятого.

В худшем из вариантов я использую его и запрыгну в портал. А до тех пор пока я ещё буду жив, мои люди успеют переместиться в Иркутск, а потом я героически погибну, а вместе со мной исчезнут и божественные дары, а значит, и Дубровка схлопнется.

Вот чёрт. Почему я только сейчас об этом подумал? Если я погибну, то исчезнет и Дубровка? Если да, то от моей жизни зависят жизни двух миллионов человек. Выходит, в Дубровке не так уж и безопасно, а я туда всё производство перетащил. Нет, я, конечно, помирать не собираюсь, но не всё зависит от моих желаний.

Из мрачных размышлений меня вырвал вернувшийся Слай. Я осмотрел ночной клуб и удовлетворённо кивнул. Все следы побоища исчезли, как и пара ковров, стульев, столов, да и пол изрядно изъеден кислотой. Зато нет доказательств, что здесь кого-то убили. Разлили кислоту? Определённо! Убили? Нет, не было такого! Да и свидетелей тоже нет.

— Позвони Олегу, пусть пришлёт ремонтную бригаду. А пока пошли на улицу. Пополним наш автопарк.

Покинув Фьёрентину, я открыл портал, и дядя стал перегонять автомобили один за одним в Дубровку. Да, я мог бы затащить их туда с помощью лоз, но захотелось, чтобы старый понёс хоть какое-то наказание. Впрочем, он не жаловался и даже был рад прокатиться на колымагах. Спасибо барону Махаонову и его олухам, они даже не стали вытаскивать ключи из замков зажигания.

Когда последний из десяти автомобилей исчез в портальной арке, на небе занялся рассвет. Алые лучи окрасили Фьёрентину, как бы говоря «А мы-то знаем, что ночью здесь была мясорубка!». Хорошо, что солнце никому ничего не расскажет. Зевнув, я попрощался с дядей и направился в Дубровку.