Не грози Дубровскому! Том 13

— Совершенно верно. Если вы обратите внимание на его душу, то там стоит моя метка. А следовательно, я несу полную ответственность за этого старика. Задавайте свои вопросы, я с радостью на них отвечу и отрину все подозрения в наш адрес. — Я самодовольно улыбнулся в надежде, что от Валерьяна отстанут и будут разговаривать только со мной.

— Возражение принято! Итак, рассматривается дело в отношении Дубровского и Ершова. Первым свидетелем по делу вызывается великий Ёрш Ёрабуго. — Послышался щелчок пальцев и перед нами появилась огромная рыбина с человеческими руками и ногами. На голове — острый гребень, а глаза тускло горят голубоватым свечением.

— Ваша честь. Я, достопочтенный Ёрабуго, со всей ответственностью заявляю, что этот человек, — ёрш ткнул пальцем в Валерьяна. — Из-за своей алчности и гордыни, погряз в изучении запретных искусств, в следствие чего связался с демонами и заключил с ними пакт, даровавший ему бессмертие! — Булькающий голос пронёсся по залу, а в следующую секунду рыбка исчезла, появилась позади Валерьяна, крутанулась, делая сальто, и одним движением рассекла старика пополам головным гребнем.

Тело Валерьяна развалилось на две части окропив пол кровью. Но кровь тут же стала стаскивать части тела деда вместе. Тридцать секунд — и Валерьян Геннадьевич снова жив и здоров. Он-то здоров, а вот у меня в груди жадно начало биться сердце проклятого. В голове завыл бесконечный хор душ. Орали люди, демоны… на разных языках, кричали, стонали, пели! Это было ужасно и прекрасно одновременно.

Что эта рыбёха себе позволяет? Владыка мёртвых должен дать понять этим отбросам , кто здесь главный! Боги перед лицом вечности — просто пыль! Великий владыка, заставь их уважать себя!

— Ваша честь, прошу дать мне слово, — выкрикнул я, заглушая поднявшийся гомон божков, сидящих на балконах. В груди колотились два сердца, а в глазах забилось яростное пламя.

— Говорите, — разрешил громогласный бас.

— Я со всей ответственностью заявляю, что разорву душу этого карася в клочья без права на перерождение, если он ещё хотя бы пальцем тронет моего человека, — прорычал я, высвободив ауру, и удивился.

Во все стороны хлынула чудовищно мощная энергия. Я даже затрудняюсь сказать, что это было. Некротика, божественная мощь, демоническая, сила душ разумных рас. Это была такая чудовищная смесь, которая клокотала, заставляя кипеть саму реальность. Карась испуганно разинул рот и сделал шаг назад. Трибуны так же затихли, но лишь для того, чтобы взорваться через мгновение.

— Что этот смертный себе позволяет⁈ Убить его! — заорал длинноухий заяц, барабаня по парапету.

— Это неуважение к суду! Требую немедленно вынести приговор! Здесь и так всё ясно! — взвизгнул бог с мордой свиньи.

— А-ха-ха! А этот человечишка забавный! Давно было пора приструнить эту рыбёху. А-ха-ха! — ухахатывался лис.

— Человечишка? Как по мне, так он уже перестал быть человеком. Это нечто… Нечто… Другое, — озадаченно ухала сова.

— Виктор Игоревич, не надо. Я того не стою, — прошептал Валерьян Геннадьевич, дёрнув меня за рукав.

— Я сам решу, чего ты стоишь, — прорычал я не своим голосом, в котором плясали одновременно миллионы разных интонаций, как будто все поглощённые мной души говорили разом. Услышав это, Валерьян отпрянул назад и потупил взгляд. — Не бойся. Всё будет хорошо, — сказал я, прямо сейчас чувствовал страх, который испытывали при виде моей мощи сами боги, и это было приятно.

Всю свою жизнь я злился, не понимая, почему разумные расы должны страдать из-за воли богов. И сейчас я равен им по силе, а возможно, даже превосхожу большинство из них. Глядя на это звериное отребье, перевалившееся через перила, я не испытываю страха, лишь презрение. Жадные, трусливые, крикливые выродки. Если вы считаете нас своими игрушками, то я…

— Тишина-а-а!!! — прокричал великий судья так, что само мироздание задрожало, а стены судилища пошли трещинами.

— В-в-ваша честь. О-о-он у-у-угрожает мне! Угрожает мне при свидетелях! — заорал великий Ёрш Ёрабуго, тыча в меня пальцем. Его рот открывался и закрывался, жабры поднимались и опадали, а глаза выглядели так, будто вот-вот вывалятся на пол. — Требую его наказать!

— Я велел замолчать! — пророкотал громогласный голос, и ёрш тут же осёкся. — Требование Ёрабуго отклонено. Ты не имел права причинять страдание обвиняемому до завершения суда. Ещё одна такая выходка… — Повисла театральная пауза, заставившая всех затаить дыхание. Всех, кроме меня.

— Ваша честь, я снова прошу дать мне слово. — Я поднял руку, привлекая к себе внимание.

— Говорите, Виктор Игоревич, — Разрешил великий судья.