(Не)идеальные отношения. Реванш (СИ)

В ушах звенит настолько сильно, что я не слышу истошных женских криков. Перед глазами плывут яркие разноцветные пятна, превращающие физиономию Мира в подсвеченную мишень, а болевые рецепторы не реагируют на врезающийся в мою челюсть чугунный кулак. В общем, меркнет всё, кроме единственного желания затолкать едкую фразу, произнесенную футболистом, ему же в глотку и как следует ее утрамбовать.

– Стрелец, ты совсем кукухой поехал? – обиженно бурчит Чадин, когда я, наконец, от него отлипаю, и сплёвывает на землю кровь, вытирая рукавом куртки подбородок.

Я же глубоко вдыхаю и шумно выдыхаю, пытаясь успокоиться и снова на него не наброситься.

– Какая муха тебя укусила, что ты на своих пацанов кидаешься? – продолжает недоумевать эта ошибка эволюции, напрочь забывшая об элементарных правилах приличия и явно брезгующая инстинктом самосохранения, пока я отрешённо рассматриваю оцарапанные в драке костяшки.

– «Свой» для меня только Градов, усёк? – дождавшись немого согласия, плещущегося на дне мутных испуганных серых глаз, я удовлетворённо киваю и, взъерошив и без того лохматые волосы, предупреждаю. – Если не хочешь лежать в больничке со сломанными рёбрами, тему Беловой больше не поднимаешь.

Потеряв всякий интерес к Миру и суетящимся вокруг него курицам, предлагающим спортсмену позвонить в полицию, я поднимаю с асфальта чёрно-оранжевый бомбер и пытаюсь стряхнуть с плотной ткани налипшую грязь. Не добившись желаемого результата, цепляю одёжку на плечи и неторопливо покидаю место стычки, до сих пор ощущая, как адреналин гуляет по венам.

Я бреду мимо украшенных гирляндами витрин магазинов и в двадцатый раз набираю номер Беловой, намереваясь извиниться и за то, что так внезапно выскочил из кафехи, и за путающегося под ногами Чадина, вновь помешавшего нам нормально поговорить. Но Лариса упорно не отвечает на звонки, отчего я бешусь ещё сильнее, до боли сжимая пластиковый корпус телефона, и иду обивать порог её дома.

С маниакальным упорством я терзаю отказывающийся впускать меня внутрь домофон и пугаю своим видом спешащую мимо даму с собачкой, подпрыгивающей от каждого моего ругательства, разрезающего гробовую тишину. И я почти уже смиряюсь с ночёвкой на успевшей полюбиться мне лавочке, когда в спину ударяется хорошо знакомый чуть хрипловатый баритон.

– Цирк уехал, клоуна забыли? – я неторопливо оборачиваюсь, чтобы упереться взглядом в скалящегося Стаса, ковыряющего носком кроссовка песок на детской площадке. Провожу пальцами по скуле, обнаруживая под ними наливающийся синяк, и устало хмыкаю.

– А ты каким ветром? – преодолев расстояние от подъезда до горок, я бедром прислоняюсь к деревянной лестнице и с подозрением наблюдаю, как друг достаёт из внутреннего кармана куртки какой-то свёрток и бережно передаёт его мне.

– Исключительно попутным, – лыбится довольный Град, пока я разворачиваю передачку и, обнаружив в ней шаурму, понимаю, что готов душу продать за политое майонезным соусом мясо в армянском лаваше.

На пару минут мы оба замолкаем: Градов что-то увлечённо печатает на своём айфоне последней модели, я же предаюсь гастрономическому разврату, раз уж никакой другой сегодня мне больше не светит.

– Слушай, а давай как раньше. В клуб, – мысль развеяться и затеряться среди танцующих тел и коктейльного марева кажется более чем заманчивой. Особенно на фоне кончающегося терпения и порядком измочаленного мозга, заколебавшегося перебирать варианты разговора с обидевшейся на меня Беловой.

– Только не до утра, меня Рада ждёт.

Правда, как в старые добрые всё равно не получается. Потому что Стас весь вечер цедит ананасовый сок и мнет в пальцах нераскрытую пачку сигарет, вступив в борьбу с вредной привычкой. И, может быть, я бы громче всех кричал ему «каблук», если бы пару минут назад сам не отшил высокую длинноногую брюнетку с более чем откровенным декольте и призывно блестящими глазами.

– М-да, в нетрадиционной ориентации меня обвиняют впервые, – я истерически ржу, переваривая обрушившийся на нас с Градом поток отборной брани, и решаю, что с посиделками точно пора заканчивать, пока нас не записали в кого-нибудь ещё более экзотического.

Так что моя попытка переключиться с Белки на кого-нибудь менее проблемного, терпит полнейший крах, и я сдаюсь, запрыгивая в подъехавшее к служебному входу такси и диктую не свой адрес. Опять околачиваюсь у подъезда и, умудрившись проскользнуть за парочкой молодожёнов внутрь, поднимаюсь на нужный этаж. Чтобы спустя пару кажущихся грёбанной вечностью мгновений утонуть в прожигающем меня насквозь гневном взгляде.

 – Сюрприз!

Глава 9

Белка

Это больно.

Осознавать, что влюбилась. Что глупому сердцу плевать на все правила и запреты. Что человек, ворвавшийся в жизнь разрушительным ураганом, оказывается единственно близким. Единственным, ради кого я хочу стать…

Мягче. Гибче. Лучше.