(Не)идеальный момент

И я так боюсь, что если я что-то скажу или пошевелюсь, это жгучее желание рассеется. Я не хочу этого, потому что чувствую что-то вроде… пробуждения от глубокого, кошмарного сна, в котором я находилась больше года.

Нуждаясь в максимальном доступе к его телу, я поворачиваюсь так, что почти полностью оказываюсь на спине.

Новый угол заставляет его усилить хватку, и когда он снова двигается вверх по моему животу, моя грудь наливается тяжестью, соски твердеют, и я жду. Молюсь. Надеюсь, что его действия станут чаще, резче, грубее. Что на этот раз он прикоснется ко мне в нужных местах.

Глаза закрыты, я задерживаю дыхание, мои ноги дрожат, когда он все ближе и ближе прижимается к моей груди. Почти добрался до нужного места. Просто прикоснись ко мне, пожалуйста!

Должно быть, он способен читать мои мысли, потому что его рука скользит прямо на мою грудь, а большой палец проводит по моему соску.

– Боже, – стону я. Моя спина выгибается дугой, когда я полностью ложусь на спину, показывая ему, что хочу большего. Я хочу гораздо большего.

– Господи Иисусе, у тебя самые нежные сиськи. – Он вжимается своей плотью мне в ногу, а его губы прямо у моего уха. – О, чтобы я с ними сделал…

– Ч-что?

– Сниму с тебя эту рубашку и засуну свою голову меж твоих грудей. Я хочу ощутить их вес в своей руке, ущипнуть твои твердые, как камешки, соски, посасывать их, пока ты не закричишь, а затем пометить их своими зубами. Я хочу, чтобы ты проснулась на следующее утро и увидела, что прошлой ночью ты принадлежала кому-то другому, а не тому, кого хотела назвать своим мужем еще сегодня утром.

Мои ноги непроизвольно раздвигаются, когда тупая пульсация между ними превращается в неистовую потребность. Глубокий, грубый, словно присыпанный песком, сексуальный голос Брейкера, тот самый, который я однажды слышала через стену, рушит все мои преграды. Он пользуется этим. Влияет на меня.

Жду, что он опустит руку обратно, но вместо этого он снова проводит большим пальцем по моему соску, и снова… и снова, из-за чего с моих губ слетает страстное желание большего.

Я прижимаюсь грудью к его руке, надеясь, что он осуществит свой план, но он отступает, и я стону от разочарования.

– Брейкер, – говорю я, затаив дыхание.

– Ты нуждаешься во мне? – спрашивает он с ноткой дерзости в голосе.

Даже это заводит больше, чем что-либо другое.

– Да, – шепчу я, желая сбросить с себя одежду.

К счастью, он быстро преодолевает преграду в виде моих шорт, направляя палец строго на юг. Я раздвигаю ноги в сладостном предвкушении, и, к моему удовольствию, он скользит двумя пальцами по моей щелочке. Он не вдавливает пальцы внутрь, даже не пытается отстранить меня, он просто ведет ими по чувствительной коже. Поэтому я раздвигаю их еще шире, заставляя его пальцы проскользнуть внутрь, где он ощущает мое сильное возбуждение.

– Черт, – произносит он таким вымученным голосом, что я чувствую, как этот звук пробирает меня до самых костей.

Он убирает пальцы, оставляя дорожку моей влагой на животе, и когда мне кажется, что Брейкер вернется к моей груди, он убирает руку, и я зачарованно наблюдаю, как он засовывает пальцы в рот, посасывая их.

У меня перехватывает дыхание, когда он проводит ими по губам и говорит:

– Я знал, что твоя киска будет самой сладкой из всех, что я когда-либо пробовал, черт возьми.

– Брейкер! – Мой разум буквально разлетается на куски. – Что… что ты делаешь?

– Пытаюсь контролировать себя.

– Мы… мы напились, – произношу я по какой-то причине, может быть, чтобы почувствовать себя лучше из-за того, что переступила черту со своим лучшим другом.

– Может, и так, но я чертовски долго хотел попробовать тебя на вкус.

– Что? – ошеломленно восклицаю я. – Н-нет, ты врешь. Это было… ты просто показывал мне, что я могу быть желанной.

– Да, Лия. – Его глаза встречаются с моими. – Ты чертовски желанна.

А затем он снова опускает руку к моей груди, подносит указательный палец к моему ноющему соску и щиплет его.

– О боже! – Я издаю стон, моя рука опускается между нами, прямо на его затвердевший член.

Чем мы занимаемся? Мы не пересекаем эту черту. Но ощущение его твердости сейчас, когда он играет с моим соском, заставляет меня сделать то, к чему, как мне кажется, я никогда не была готова. Я просовываю руку ему под шорты и провожу пальцами вниз по его боксерам, вдоль его…

– О боже… боже, – шепчу я, затаив дыхание, пока он продолжает покручивать мой сосок. – Брейкер, ты… ты огромный.

И это правда. Длинный. Толстый. Пожалуй, даже мощный.

Мои пальцы скользят вдоль выпуклостей его вен сквозь ткань трусов, а затем возвращаются к головке.

Его дыхание учащается, но он не перестает возбуждать меня, поигрывая с моим соском.

Я хочу большего, намного большего, поэтому полностью поворачиваюсь на бок, лицом к нему. Я едва могу разглядеть его лицо в темноте ночи, но могу различить очертания его резко очерченной челюсти.

– Я возбуждена, – сообщаю я, как будто он этого не знал.

– Я тоже.

– Я жажду освобождения.

– Как и я.