(Не) идеальный отец

Наутро спускаюсь в столовую. Убеждаю себя, что если идти медленно, не раскачивая тело, то тошнота будет меньше. Когда-то же она должна пройти, как и боль в деснах, которая наконец оставила меня в покое. Вернулся аппетит. Иду на запах еды, как охотник за дичью, с намерением слопать слона. Молюсь про себя о том, чтобы Тима не было за общим столом, но он же теперь послушный папин сынок, сидит тут как тут. В белой футболке, с чистыми, еще влажными волосами после душа.

Мое внимание сужается до узкого тоннеля, отрезая всё лишнее. Вижу только его. Любуюсь, пока он не замечает, благородным профилем, красивым лицом, упрямой линией рта… Кто бы знал, как мне трудно находиться с ним в одном пространстве.

Останавливаюсь как вкопанная, тело по инерции идет вперед, а я сама думаю повернуть назад. Но не успеваю. Меня заметили. Попалась.

— Варя, ты как раз успела к завтраку, проходи, садись.

Сестре вторит ее супруг:

— Да-да, присаживайся, Тимофей, поухаживай за Варварой.

Злые глаза впиваются в меня. Было бы проще, не навязывай меня Павел Петрович сыну. Знаю, что он ничего плохого не хочет, не вкладывает в свои слова никакого умысла. Просто хочет, чтобы сын был вежлив и обходителен с «родственницей». Но мне от этого не легче.

Все чинно сидят за столом, делая вид, что вчерашней сцены не было. Лишь ссадины на руках и синяки на лице Тимофея напоминают о том, что то был не обычный день. Всё могло измениться, он мог уехать за границу или попасть в тюрьму. Вместо этого со скрипом и злобой выполняет папины поручения. И что-то я не слышала, чтобы вызвали врача. Неужели он совсем не заботится о своем здоровье?

— Мы как раз обсуждали планы на сегодня, — не замечая сгустившейся атмосферы, сообщает муж сестры. — Эляна задумала поход по магазинам. Здесь я вам не помощник, конечно, но думаю, все женщины любят шопинг?

Не все. Я не люблю. С окаменевшей спиной сажусь на стул, почти ничего не слыша, ведь позади Тимофей, держит спинку. Ощущаю его всем телом и слышу шумное дыхание. Настоящий огнедышащий дракон. Не дай бог, я коснусь его рук хоть краешком спины! Даже просто ухаживая за мной, он не перестает быть угрозой.

— Варе скоро понадобится новая одежда.

Вот так ненавязчиво сестра напоминает о том, что я беременна. Но обходит острые углы и не кидает обвинения в сторону Тимофея, кто испортил ее вещи.

Склоняю лицо в тарелку и тихонько ем, стараясь быть незаметной.

— Ешь скорее, ты и так опоздала. Мы скоро выезжаем, — торопит сестра.

Не могу не метнуть в Тимофея свой взгляд. Неужели никто не видит, что у него внутри просто вулкан бушует? Кому понравится по приказу сопровождать на шопинге девушек, которых он ненавидит?

Отец, видимо, замечает, что сын не в настроении.

— Тимофей, а тебе разве не нужно купить себе костюм? Не думай, что будешь просто сопровождать девочек, ты же не нянька. Я бы и сам с вами поехал, но дела в офисе не ждут.

Тимофей молчит и с усилием сжимает челюсти. Тишина угнетает. Рождает ощущение, что скоро последует неминуемый взрыв. Это только вопрос времени.

Осмеливаюсь встретиться взглядом с тем, кто меня презирает и считает своим врагом. Может, он поймет по моим глазам, что я не хотела навязываться. Что я вынуждена делать то, что мне говорят. Я бы и рада просто сидеть в своей комнате и ни с кем не пересекаться!

Но по полоснувшему меня, как лезвие, взгляду вижу — нет, не верит. Строит планы возмездия. Размышляет, как меня покарать. В зрачках полыхает беспощадный огонь. Но Тимофей его умело гасит и натягивает на лицо фальшивую, приторно-вежливую улыбку.

— Конечно, папа, костюм мне нужен, да и новые шмотки, раз ты платишь.

— Веди себя хорошо, Тимофей, — предупреждает Павел Петрович, который не обманывается внешней вежливостью сына, — я надеюсь, мне не придется снова за тебя краснеть.

— Я тоже надеюсь, папа.

— Если всё пройдет нормально, то мы вернемся к обсуждению судьбы твоего друга.

Мне ужасно хочется спросить: «Неужели он еще в тюрьме и его никто не выручил?» Но я, конечно же, смыкаю губы и остаюсь безмолвной. Как рыбка в аквариуме. Хлоп-хлоп глазами. Ни звука.

— Ладно, мы полетели! — подхватывается Эляна, показывая мне взглядом вставать. — Мы пойдем в машину, до встречи, дорогой!

Целует мужа в щеку и утаскивает меня в сторонку.

— Не обращай на гадкого мальчишку внимания, — шепчет мне на ухо, — всё равно он будет делать то, что Паша скажет. Пусть кочевряжится сколько влезет, отец его уже прижал. Не позволю себе портить настроение. Раз уж он испоганил мои вещи, куплю вдвое больше ему назло! Мне же пришлось всё выбросить! Осталась почти голой! Я слышала, что папа забрал у него карманные деньги. Поделом ему. Отлично работает формула «преступление и наказание», а? — толкает меня в бок локтем и снова шепчет: — И тебе купим вещей. Для беременных красивые платья и вечерний наряд.

— Вечерний? На свадьбу?

— Не только. Я что, не сказала, что мы идем завтра вечером в ресторан? Ты, я, Паша и Валерий Самуилович.

Варя