Не игрушка (СИ)

   Иштис расстроился, что нападение было направлено на меня. Долго молчал, а потом сказал, что будет учиться, что станет сильным воином, что сможет меня защитить. Ташта удивленно вскинул брови, но промолчал. А их отец радостно ответил, что это правильно, мужчина - воин и защитник. Потом добавил, что наконец-то Иштис вырос и повзрослел.

   Потом мы все вместе поужинали, отец ушел к себе. Ташта немного поговорил с нами и тоже ушел. Младший заснул. Крошик опять ушел гулять.

   Вот теперь я чувствую себя спокойно. Мужчины вернулись, живые и здоровые, Иштис скоро выздоровеет. А завтра будем хоронить бабулю.

   ***

   Похороны были не такими, как у нас. Из провожающих были только члены семьи, я и несколько слуг. Иштиса оставили дома.

   Мы выехали из города с рассветом. К обеду приехали в одно из небольших селений. Там уже все было готово. На берегу океана был разложен небольшой помост, обложенный ветками и дровами.

   Бабулю положили на помост и облили ее тело каким-то раствором. А после подожгли. Все стояли молча и смотрели на огонь. Я про себя читала молитву 'Отче наш', к сожалению, это единственная молитва, которую я знаю. Прошло не так много времени, час не больше, как все закончилось. Остался только пепел, который сдует ветром и смоет водой.

   Потом мы поехали обратно. Вернулись поздно вечером. По дороге все молчали, да и дома тоже. Иштис уже спал, а когда я приняла душ и вышла, за мной пришел Ташта. Позвал с собой. В его комнате мы просто спали. Он меня обнял и поцеловал в висок. А потом уснул.

   Я еще долго лежала, прислушиваясь к его дыханию. Нет, дело не в инъекции. Если бы все зависело только от нее, то одного прикосновения ко мне было бы достаточно, чтобы я загорелась. Но такого нет. Мне хорошо просто быть рядом. Лежать в обнимку, сидеть рядышком, наблюдать, как они спят. Слышать, слушать и видеть.

   Похоже, я окончательно влипла. Мысли о ждущем дома Мише меня посещают все реже. Да и ждет ли он? Или уже похоронил? А может завел себе любовницу? Почти полгода меня нет дома, достаточно ли этого времени, чтобы разлюбить и полюбить снова?

   Судя по мне, достаточно.

   ***

   Иштис через неделю стал самостоятельно подниматься, ему уже намного лучше. Раны закрылись и больше не кровоточат. Конечно, останутся шрамы, но это такая мелочь.

   Крошик растет, теперь он меньше спит, старается быть со мной рядом. Когда устает, начинает пыхтеть и жалобно так повизгивать (такое протяжное 'И-ии'). На руках постоянно носить его уже тяжело, вес он набрал ощутимый.

   Ташта продолжает тренировать войско. Раз в три дня я езжу с ним. Целый день наблюдаю и изучаю новые слова. Зверо-люды смотрят на него как на бога. Ташта целый день выполняет все вместе с ними, он не просто приказывает, а показывает как правильно, объясняет и наравне с простыми воинами тренируется.

   В другие дни я тоже занята. Изучаю теперь не просто язык, но и письменность. Мне наняли учителя-страуса. О, это надо видеть. Меньше всего он похож на человека. Шея длиннее раза в два, чему у остальных, на макушке пушок из перьев, вытянутая мордочка заканчивается мощным клювом. Туловище округлое, а ноги (или в данном случае, лапы) представляют собой сплошные мышцы, оканчивающиеся пальцами с когтями.

   У него есть руки-крылья, оперенные по нижней части. А вот пальцев всего три, что не мешает ему красиво писать. Зовут учителя Шис-Гозши. Шис означает учитель. Очень терпеливый и увлекающийся зверо-люд. Он с удовольствием отвечает на все мои вопросы, помогает и советует.

   Еще вернулась Шусса вместе с матерью, но жить мы пока продолжаем в доме главы. Ташта сказал, что они задумали немного изменить дом, поэтому живем пока тут.

   Еще со мной занимается отец братьев, он и одна из старых служанок учат меня ведению хозяйства. Это не так сложно, слуги в основном сами знают, где и что покупать, но нужен контроль над расходом средств и проверка качества.

   По вечерам мы вновь выезжаем на пляж. Зимы здесь не бывает, жара не такая палящая и душная, но к вечеру воздух все равно более свежий.

   Одна я теперь не остаюсь. Как Иштису стало лучше, мы съехались в одной комнате. А так я по очереди ночевала то у одного, то у другого.

   Иштис все норовил меня раздеть, но я держалась до последнего. Когда раны немного зажили, и он перестал морщиться при каждом движении, он снова пошел в атаку. Ташта предложил связать младшенького. Мне понравилась эта идея, и мы вдвоем быстро привязали его за руки и за ноги к кровати.

   Он обиженно сопел, пока не понял, что у нас новая игра. Я медленно разделась перед ним, а потом залезла на кровать. Я то прижималась и целовала его, то отодвигалась. И тогда уже меня целовал и гладил Ташта. В процессе, я стянула до колен штаны у Иштиса и продолжила его дразнить.

   Он уже не вырывался и не обижался. С каким восхищением он смотрел на меня! От одного его взгляда я плавилась. Ташта устроился в кресле и наблюдал.