Не имея звезды (СИ)

Девушки, включая близняшек и Энн, засмеялись. Парни переглянулись и понуро покачали головами, понимая, что леди спелись. Впрочем, все метания и знакомства вскоре были решительно пресечены родителями будущих молодоженов. Предстояло начать церемонию.

Под открытым небом у алтаря стояло несколько рядов белых, пластмассовых стульев. Под шум прибоя на них рассаживались гости — не больше пятидесяти человек. К алтарю, по правую руку, встал Давид, чьим «бест меном» выступил Крам. Было видно, что поляк немного волнуется, что выражалось в том, что молодой мужчина постоянно теребил свою бабочку, давившую ему на горло, и поправлял черный фрак. Виктор как мог успокаивал друга, но у того все равно слабели коленки и сосало под ложечкой.

По левую руку, чуть в отдалении, стояли подружки невесты — Инна и Жанна. Одетые в одинаковые, лазурные, легкие платья, они ошеломляли не только своей красотой, но и зеркальной похожестью. Пожалуй, тот, кто не был знаком с девушками, ни в жизнь не отличил бы одну от другой. Герберт, Энн и Бель сидели в первом ряду, где расположились самые близкие друзья и родственники. Хотя, скорее родственники, а так же три «самых близких друга», но это уже мелочи.

Впрочем, сидели гости недолго, уже совсем скоро им пришлось подняться, когда красавицу Анастасию, сверкавшую белоснежным платьем, фатой и букетом алых, резко контрастирующих на фоне наряда, роз, сквозь ряды к алтарю повел отец. Шлейфа у платья не было, и поэтому его никто не нес, но по традиции позади все же шли дети — племянники невесты. Они держали в руках корзинки, где хранились солнечные брызги. Племяши щедро разбрасывали их среди гостей, порождая целое представление их резво бегущих солнечных зайчиков. Все же не стоит забывать, что свадьба была волшебной.

Наконец невеста, сопровожденная не только отцом, но и женскими аханьями, встала перед алтарем. Миллер, в последний раз поправив бабочку, повернулся лицом к священнику встав бок о бок с пока еще невестой. Герберту показалось немного чудным, что мужская часть родственников Давида, как и он сам, надели кипу, но при этом обряд проходил в христианском, католическом русле. Впрочем, учитывая, что сочетали магов, такие мелочи как-то сами собой вполне гармонично улеглись в сознание музыканта.

Смолкла легкая музыка, повисла тишина, разгоняемая лишь шумом прибоя, накатывающего на песчаный берег острова. Слово взял священник:

— Сегодня мы собрались, чтобы связать священными узами брака два страстных сердца, нашедших в суете друг друга. Перед тем, как начать обряд, я хочу спросить, нет ли среди присутствующих того, кто хочет сказать что-то против обручения двух страждущих?

Все молчали. Герберта так и подмывало отчебучить что-нибудь эдакое, но даже он понимал, что это будет не уместно, так что Проныра, как и все остальные, продолжал молчать.

— Повторяю укажи сейчас, или молчи во век.

И вновь тишина. Священник, набрав в грудь побольше воздуха, протянул перед Давидом Библию и завел шарманку:

— Поскольку ни на что не было указано, что могло бы воспрепятствовать этому брачному союзу, я спрашиваю тебя Давид Аарон Миллер, согласен ли ты взять в жёны Яковлеву Анастасию Федоровну? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами “Да, обещаю”.

Миллер положил правую руку на священное писание и громко и отчетливо произнес:

— Да, обещаю.

Священник кивнул и протянул «книгу» девушке.

— Согласна ли ты, Яковлева Анастасия Федоровна, взять в мужья Давида Аарона Миллера? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём в Господе, и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами “Да, обещаю”.

Девушка даже не стала выдерживать принятую томительную паузу. Русская сразу положила руку на Библию и ответила:

— Да, обещаю.

Матери детей начали всхлипывать, отцы стояли бледными как первый снег. Церемония подходила к концу.

— Обменяйтесь кольцами.

Крам протянул бархатную подушечку, на которой лежало два золотых колечка, одно побольше, другое, соответственно, чуть меньше. Миллер, страшно дрожащей рукой, взял кольцо и неловко надел его на правый (п.а. в зап. странах их носят на правой руке) безымянный палец уже почти жены. Анастасия, будущая миссис Миллер, проделала те же самые манипуляции с рукой без минуты бывшего жениха.

— За сим в Боге и в Магии, в вечности и в мгновении, я объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловаться.

Гости встали, и дружно, радостно зааплодировали. Чуть покрасневший мистер Миллер откинул фату миссис Миллер и нежно поцеловал жену. Та ответила тем же. Кто-то из девушек заплакал, друзья смеялись и аплодировали.