Не имея звезды (СИ)

После этого последовал привычный «ритуал» благодарения, и парнишка выскользнул в темный коридор, освещенный лишь древними факелами. Не теряя времени, Герберт, закинув на плечо сумку, заспешил к тайным проходам и лестницам, которые привели его на первый этаж. Здесь-то и располагался тот самый склад метел. Как всегда, в ночь понедельника мальчик собирался потренировать свое летное искусство, и никакие чары его не должны были остановить.

Словно кот, Герберт крался по первому этажу. Он замирал, заслышав любой посторонний звук, и перебежками двигался от доспеха к доспеху, скрываясь за ними. Вскоре он увидел служебное помещение, дверь которого была заперта на тяжелый замок. Впрочем, это не было особой проблемой, а вот новые чары... Мальчик догадывался, что именно накручивал в своем изобретении веселый профессор, поэтому сам не зевал и за эти дни отточил новую систему проникновения.

— Wingardium Leviossa, — прошептал Ланс, делая плавный взмах палочкой.

Тут же в воздух поднялась длинная изогнутая полоска металла, являющаяся отмычкой, идеально подходившей к этому замку. Не теряя времени, пацан, стоя на почтительном расстоянии от двери, приливетировал отмычку к замку. Аккуратным движением он вставил её в скважину и силой мысли стал прокручивать там. Когда раздался первый щелчок, а напряжение возросло, мальчик будто «добавил» в заклинание новую отмычку. Её он так же поднес к замку и одним движением поднял все зубчики. Дуга выщелкнула из паза, и замок уже почти рухнул на землю, но и он был «добавлен» в заклинание и аккуратно подплыл к воришке. Геб не решился трогать металл руками и поэтому магией убрал в его сумку. Путь был свободен. Мальчик сделал шаг вперед, но тут же застыл. Ларчик слишком просто открывался. Это как в математике: если кажется, что слишком просто, значит, ты чего-то не понял. Открыв дверь при помощи все той же левиоссы, парнишка вытащил из сумки рулон ткани. Но это был не шелк и не парча, а с виду разве что не холщевина. Не самая обычная, правда, а стоимостью три сикля за фут. Вся фишка материи была в том, что она имела свойство изолировать магию. Не уничтожать, прятать, скрывать или еще чего-нибудь, а именно изолировать. Вообще её использовали для хранения артефактов: обернешь что-либо в такую тряпочку, и можно со спокойной душой перевозить в чем угодно. За тридцать футов такой ткани парнишка заплатил почти три галеона, честно выигранных у хаффлпафцев в покер.

Магией раскатав внушительного размера рулон (сумку мальчика Флитвик как-то хитро зачаровал, и теперь в неё чуть ли не целый доспех можно было спрятать, а весить станет лишь килограмма на три больше), мальчик, как по красной дорожке, прошелся по нему до метел. При помощи оставшегося кусочка материи он схватился за древко и, затаив дыхание, снял его со стойки. Прошла минута, две, пять, но ничего не происходило. Что ж, значит, сегодня можно будет вдоволь налетаться...

22 декабря 1991 г., Хогвартс, кабинет Снейпа

Мальчик сидел в этом ужасном тесном помещении, пропахшем зельями, какой-то алхимической гадостью и застарелым потом. Если сравнивать, то кабинет Флитвика был словно воздушным светлым облаком, тогда как обитель Снейпа походила на настоящее подземелье. Здесь было сыро, неуютно. У восточной стены стоял стол, заставленный различными флаконами и склянками, около него находилось два простеньких стула и воистину королевское кресло. Понятное дело, что Снейпово. Слева от входа возвышались стеллажи с книгами и пара шкафов с какими-то сушеными мерзостями. Слева — два котла и целый стеллаж, полный разных банок, в которых находились теперь уже заспиртованные мерзости. Герберт, сидя на неудобном жестком стуле, чувствовал себя просто ужасно. Все те ощущения, что он испытывал, сидя в классе зельеварения, усилились раз в десять, и теперь великих трудов стоило не сблевануть и не сбежать отсюда подальше. А этот гребанный декан еще и опаздывал на встречу, которую сам назначил. Впрочем, мальчик догадывался, почему его взывали на ковер. Небось, главный слизень забеспокоился за молодняк. Ну, и правильно сделал. У этих папенькиных сынков и дочек была веселенькая неделька.

За эту неделю ни один завтрак не прошел без того, чтобы у первокурсника с зеленым гербом на груди что-нибудь не отросло, не исчезло или не сменило цвет или форму. На занятиях, то и дело, происходил какой-нибудь казус: от традиционных исчезнувших чернил до того, что перо начинало вести собственную жизнь, причем жизнь, полную агрессии к своему владельцу. На уроках полетов многие буквально приклеивались к земле и больно ушибались, пытаясь взлететь. Шнурки на туфлях, которые сами развязывались, а потом завязывались друг с другом, стали нормой. Внезапно, отпивая тыквенный сок, можно было удариться зубами о ледышку оранжевого цвета. Или, кушая сладости, вдруг понять, что это, скорее всего, солености. Но финалом комедии для одних и трагедии для других стал вчерашний случай.