Не искажая Слова Божия…

Возможно, наиболее очевидным случаем лексического калькирования является однозначное соответствие. При этом определенной лексической единице оригинала, какой бы сложной она ни была по своей семантической структуре, подбирается в качестве эквивалента некоторая лексическая единица ЦЯ. Однако существует много языков, в которых нет отдельных слов со значением 'оправдывать' 'освящать' 'наказывать' и т. д., но в которых указанные понятия выражаются посредством равнозначного предложения. Вследствие указанной тенденции, переводчик может не заметить равнозначного выражения, состоящего из нескольких слов, и сделать вывод, что в ЦЯ нет подходящего слова, после чего он может использовать заимствование такого слова из своего собственного языка. С другой стороны, были случаи, когда переводчики использовали одно и то же слово ЦЯ для обозначения целого ряда связанных между собой, но тем не менее различных понятий, поскольку в ЦЯ для них не было соответствующих эквивалентов. Один переводчик одинаково переводил такие понятия оригинала как "погибнуть", "быть приговоренным" и "быть осужденным" при помощи глагола "пропасть", поскольку такие юридические выражения, как "приговорить" и "осудить" требовали нескольких слов. Другой переводчик использовал для слова "апостол" постоянный эквивалент "слуга", для слова "мир" — "счастье", а для слова "верный" — "хороший", не учитывая, однако, того, что в каждом из этих случаев в ЦЯ существовал — таки более точный эквивалент, который и следовало использовать. В некоторых случаях этот более точный эквивалент представлял собой фразеологизм, в других — словосочетание, состоящее из нескольких слов.

С тенденций устанавливать соответствие между словами оригинала и словами ЦЯ близко связана тенденция использовать одно и то же слово ЦЯ во всех случаях употребления определенного слова в оригинале, т. е. сохранять однозначное соответствие между оригиналом и ЦЯ. Но это не всегда возможно даже между родственными языками (например, такими как испанский и португальский), не говоря уже о весьма различных между собой языковых системах.

В качестве иллюстрации этого утверждения можно привести следующее сопоставление выражений языка валга (Гана) и русского языка. Во всех нижеприведенных выражениях используется глагол diy с первичным значением 'есть, кушать', а в русском языке каждый раз необходимо использовать особое слово или выражение.

Таким образом, переводчик должен тщательно анализировать значения конкретного слова в различных контекстах. В противном случае, буквальный перевод часто приводит к бессмыслице. Так, в 1 Ин 3:14 сказано: "Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь" В одном языке слово, использованное переводчиком в значении 'перейти' в действительности означало 'перейти по тропе', что создавало впечатление, будто жизнь и смерть представляют собой физические, пространственные места. В Рим 1:15 апостол Павел пишет: "Я готов благовествовать и вам"; однако слово, которое один переводчик употребил в значении 'быть готовым', обозначало лишь физическую готовность. Читатели сделали вывод, что Павел просто упаковал вещи и собрался ехать в Рим. Фразеологизмы и фигуры речи представляют особые трудности для переводчика, так как они почти всегда специфичны для каждого конкретного языка, и только в редких случаях они могут прямо переноситься в другой язык. В каземе, языке Ганы, один фразеологический оборот буквально означал "У него крепкий желудок", что по — русски звучит как своего рода медицинская оценка состояния здоровья. Однако на самом деле это выражение означало "Он храбрый" Аналогичным образом, когда мы говорим "Он человек", то для кого — то это прозвучит тривиально: как может человек не быть человеком? Но в действительности это значит "Он приличный человек" "Он на правильном пути" звучит как очевидное утверждение о том, как следует ходить в сельской местности, хотя на самом деле это означает "Он поступает правильно" Фразеологизмы и фигуры речи почти никогда не сохраняют своего смысла, если их буквально переводить на какой — либо другой язык.

Фразеологизмы и фигуры речи имеются во всех языках, но очень редко обнаруживается соответствие между идиомами и фигурами речи оригинала и фразеологическими единицами и фигурами речи ЦЯ. Следовательно, если их перевести с языка оригинала на ЦЯ буквально, они почти наверняка будут поняты неправильно. Эти происходит вследствие того, что образные словоупотребления оригинала не воспринимаются фигурально читателями ЦЯ, а также вследствие того, что образы, использованные в фигуральном выражении оригинала (например, овцы, виноградная лоза, доспехи), незнакомы читателю. Кроме того, данная фигура речи или фразеологизм могут уже иметь в ЦЯ определенное значение, отличное от ее значения в оригинале. Может быть и так, что образность ЦЯ ограничивается определенными типами дискурса (изречения, загадки, пословицы), но не используется в том типе дискурса, который имеет место в оригинале.