Не искушай меня

Лексхэм посмотрел в сторону Зои. Она наблюдала за его тётей, на её лице играла слабая улыбка, вместо обычного для тётиного окружения выражения смущения, и\или замешательства, и\или ужаса.

Люсьену захотелось поцеловать уголки её губ там, где они слегка изгибались кверху.

– В мой кабинет, – проговорил Лексхэм и сам пошёл вперёд.

Марчмонт, войдя, закрыл за собой дверь.

– Я хочу жениться на Зое, – сказал он.

– В самом деле, хочешь? – удивился Лексхэм. Он зашёл за стол, на котором, как обычно, громоздились груды бумаг. – Что послужило причиной? Юбки кринолина? Перья?

Он подобрал лист бумаги, просмотрел его и вернул на место.

– Я не шучу, – сказал Марчмонт.

– Я и не думал, что ты шутишь. Но, знаешь ли, Зоя сделала тебе весьма привлекательное предложение несколько недель назад, как я помню, и ты его отклонил.

– По моим воспоминаниям, я тогда сказал, что испытываю сильное искушение принять его, но согласиться означало воспользоваться несправедливым преимуществом, – заметил Марчмонт. – Она тогда верила, что у неё нет другой альтернативы.

Сейчас у неё тоже нет ни одной.

– Я думал, моя дочь хочет встретиться с другими мужчинами, – сказал Лексхэм. – Я думал, это означает больше, чем двое молодых людей, которых она до этого в глаза не видела.

– Я обнаружил, что предпочитаю, чтобы она встретилась с другими мужчинами после того, как мы поженимся, – ответил Марчмонт.

– Обнаружил, в самом деле?

– Зоя мне это пояснила, – сказал Марчмонт.

– В карете, – уточнил Лексхэм. – Когда вы были вдвоём.

Чувство вины разъедало Марчмонта, подобно серной кислоте.

– Где я сделал Зое предложение, – ответил Марчмонт. – Вопреки утверждениям моей тёти…

Лексхэм поднял руку:

– Жена рассказала мне о том, что произошло. Леди Софрония видит мир по-своему. Остальные из нас должны влачить тяжёлое бремя сомнений и неуверенности, в то время как она всегда знает наверняка. Все мы знаем, как тяжело переубедить леди в случившемся недоразумении. Ты вряд ли мог заставлять общество ждать, пока ты совершаешь этот геркулесов труд. Ты бы скорее управился с чисткой Авгиевых конюшен.

– Я перед ней в долгу за эту особую галлюцинацию, – сказал Марчмонт. – Когда я оказался с Зоей наедине… Думаю, достаточно будет сказать следующее – я понял, что не хочу, чтобы она выходила замуж за кого-либо, кроме меня. Она согласилась. Всё, чего мы хотим – Вашего согласия.

Пауза затянулась. Лексхэм оставил место за столом и прошёл к камину. Он встал там, глядя на каминную решётку, как он часто делал во время размышлений.

После некоторого времени он посмотрел на Марчмонта:

– Я заметил, что ты не сказал, будто по уши влюблён в Зою.

Марчмонт обнаружил, что не в состоянии ответить, редкое для него состояние, хотя и неудивительное в данных обстоятельствах. Начиная этот день, последним, чего он мог ожидать, было стоять здесь, прося у Лексхэма руки его дочери – и всех остальных восхитительных частей её тела.

Герцог был по уши в вожделении, вне всяких сомнений. Он не имел ни малейшего представления, что подразумевалось под любовью в таких случаях. Он всегда полагал, что это эвфемизм для сильного влечения.

– Ты, также, не говоришь, что без неё твоя жизнь будет пустыней, – добавил Лексхэм через некоторое время. – Но ты бы такого и не сказал. – Он пожал плечами: – А я бы такого не сумел переварить. Нет, я полагаю, что не ожидал ничего подобного, хотя в то же время меня не удивляет этот поворот событий. Ты всегда умел с Зоей справляться, и я буду меньше беспокоиться, доверяя её тебе, чем кому-либо другому, о ком я мог бы подумать.

О, да, мне можно доверять. Дайте мне полчаса наедине в карете с Вашей дочерью, и с её целомудрием покончено.

Лексхэм кивнул, сам себе:

– К тому же, она станет герцогиней, и я не отличаюсь от любого другого отца в желании видеть своё дитя хорошо устроенной в жизни. Да, так тому и быть, так и быть.

Марчмонт выдохнул воздух, который даже не подозревал, что задерживал.

Лексхэм послал ему насмешливый взгляд:

– Ты думал, что я скажу «нет»?

– Зоя вернулась всего несколько недель тому назад, – сказал Марчмонт. – Я думал, Вы можете ответить мне, что я слишком нетерпелив – или Вы не готовы расстаться с ней.

– Я буду видеть её не меньше, чем теперь, – сказал Лексхэм. – Она живёт под моей крышей, но я едва бываю дома. А когда я дома, то обнаруживаю обычно всех моих дочерей. От них чертовски трудно отделаться. – И он рассмеялся: – Подойди, Марчмонт, дай мне руку.

Его бывший подопечный так и сделал, поблагодарив его.

– Какой приятный оказался день, – сказал Лексхэм. – Моей дочери улыбнулась королевская семья, и она заарканила самого завидного холостяка во всём Лондоне. Герцога, не меньше.

Он засмеялся:

– Я всегда говорил, что Зоя умная девочка. Что же, Марчмонт, у тебя есть моё благословение. Теперь позволь мне поговорить с ней.

Позже, той же ночью.