(Не) истинная любовь

— А это кто как учился! Кто-то до охранника дорос, — усач не обиделся, наоборот — довольно похлопал себя по груди, — а кто-то и в кураторы попал. Кстати, легка на помине! — И кивнул в сторону центрального входа, откуда к нам направлялась изящная женщина в тёмном брючном костюме.

— Мэтью, не забивайте стажёрам головы вашими старческими воспоминаниями! — она строго посмотрела на нашу весёлую компанию.

— О, мадам! Доброе утро! — Мэтью картинно согнулся в поклоне и расплылся в улыбке. — Вы сегодня как всегда обворожительны и приветливы!

Женщина мимолётно закатила глаза, но тут же повернулась к нам:

— Меня зовут Оливия Фостер, я ваш куратор на ближайшие полгода. Если есть вопросы, то лучше задать их сейчас, — убрала руки за спину и, посмотрев на нас сверху вниз, вздернула брови-ниточки, в ожидании ответа.

Мы с Хелен замотали головами, хотя на самом деле вопросов была тьма-тьмущая. Одно дело учёба и теория, и совершенно другое — когда оказываешься внутри всего этого… Однако какой-то особый трепет перед куратором не позволял даже рта раскрыть.

— Тогда пройдёмте со мной. Подпишем договор о неразглашении, а после, я проведу небольшой инструктаж.

Оливия ловко развернулась на каблуках, и, не дожидаясь нашего ответа, быстрым шагом направилась к лифту.

Пока спускались в подземную часть здания, я украдкой разглядывала лицо нашего куратора — оно было каким-то по-особенному притягательным: вроде и не молодое, но очень красивое. Наверное, именно так хотела бы стареть я сама — элегантно, достойно. Аристократичности облику добавляли идеальный неброский макияж и гладко зачёсанные волосы. Мэтью сказал, что они с одного курса, но как это может быть? Он выглядел значительно старше…

Мои размышления прервал громкий «дзынь» и двери лифта неспешно расползлись перед нами.

Тёмный узкий коридор с частыми поворотами. Света ламп едва хватало на то, чтобы не спотыкаться в густом сумраке. Какая огромная разница между стерильным белым холлом и этими мрачными закоулками! Непонятные, похожие на секретные коды надписи на закрытых дверях, добавляли загадочности и будоражили фантазию. Я ощущала себя тайным агентом, пробравшимся на засекреченный объект и вот-вот раскроющим тайну мирового масштаба…

Полная тишина. Казалось, на этаже никого кроме нас нет. Наконец мы остановились у двери с табличкой «L01К» Куратор провела пропуском по табло электронного замка:

— Здесь будет работать одна из вас. Вторая — чуть дальше по коридору. — И толкнула дверь, приглашая войти.

Мы с Хелен застыли на пороге, рассматривая комнату. Конечно, во время учёбы нам приходилось работать в классах-тренажерах, но они были в сотню раз проще, чем этот кабинет. Высокие стены сплошь состояли из экранов, разделенных на фрагменты. Над двумя самыми большими секторами висели светящиеся табло с надписью «Влюбленность\Страсть» и «Любовь». Оставшиеся два сектора были значительно меньше и занимали лишь десятую долю от общего экрана. Над ними светилось «Истинные пары» и «Разочарование\Тоска»

— Уи-и-и!!! — завизжала Хелен. — Мы будем работать в отделе любовных снов! Это же мечта! — и прижала ладони к щекам, словно пыталась сдержать довольную улыбку.

Я, в отличие от подруги, не испытала дикого восторга от этой новости. Мне всегда были интереснее отделы «Избавления фобий» или «Исправление преступников». Там было хоть какое-то разнообразие и интересные случаи. А здесь предстояло отслеживать розовые сопли подростков, влюбляющихся чуть ли не каждую неделю, или семейные сцены, уставших друг от друга супругов. Та ещё перспективка!

Оливия поднесла свой пропуск к центральному пульту управления, активировав систему. В одно мгновение все экраны включились, разделившись на сотни мелких квадратов, в каждом из которых проигрывался чей-то сон.

— Ох, ничего себе! — я плюхнулась на мягкий стул, стоящий рядом с пультом, и задрала голову, рассматривая самые верхние сны.

Дух захватило от масштаба происходящего. И это всего-навсего один из отделов. Вернее даже часть отдела! Какой-то жалкй кабинетишко для стажёров!

— Итак, для начала подпишите вот эти соглашения, — куратор достала из своей папки два листка. — Если кратко, то вам запрещено рассказывать кому бы то ни было о том, что происходит в стенах Министерства. Также, запрещено общение с сотрудниками из других направлений. Вся рабочая информация должна оставаться строго в рамках нашего отдела. Обеденный перерыв ровно с двенадцати до часу, обедать можно в своем секторе парка или в столовой. Она тремя этажами выше. Также запрещено вмешиваться в график распределения снов, который утверждён руководством…

— Всё запрещено, да запрещено… — неожиданно перебила её Хелен. — А что вообще можно?