Не истинная. Нейтрал

— Н-не хочу, нет, — ответила я, попытавшись закрыть уши. Бесполезно! Все попытки были тщетными, сколько бы я ни старалась призвать руки на помощь хозяйке. Но они так и лежали плетьми, не слушаясь и не собираясь подчиняться. Лишь тряслись и как будто не мои вовсе, чужое это.

— Нет, — тихо прошептала я, все еще сопротивляясь внушению.

— Не хочешшшь зззначит? — прошелестел он, вновь приблизившись ко мне вплотную, что аж дыхание захватывает, в нос сразу ударил опьяняющий аромат леса, пряных трав, немного мускуса и пепла. — Я могу ведь и по-другому…

Мужчина встал на колени передо мной, чтобы видеть мои глаза. Время вновь замедлило свой бег, а мы неотрывно продолжали смотреть друг на друга. Неожиданно на задворках сознания промелькнула и исчезла мысль: «Куда же делся его хрипловатый баритон? Откуда эта певучесть в его голосе!»

— Прими её, Геля. Ты всё поймёшь чуть позззжжже, — гипнотизирующие прошептал он.

Не успев ничего сделать, даже зажмуриться, он вновь певуче произнёс:

— Прими, Ангелина. Прими, Агелия, — тихо прошуршал он, раскрывая свою силу.

Я медленно протянула руку к розе. Не в силах сопротивляться, я лишь загипнотизированно повторила за мужчиной: «Принимаю».

Я взяла розу и, как заведённая, начала прикреплять её к платью. В моей душе кошки драли и устроили шабаш. Однако, когда у меня наконец получилось, наваждение вмиг исчезло. Всё. Меня отпустило, как будто ничего и не было. Совсем. Я облегчённо вздохнула, но тут же почувствовала необузданную ярость.

Только роза на моём платье и мужчина на коленях давали мне чёткое осознание того, что только что произошло.

— Вышел, и чтоб духу твоего здесь не было! — прямо в глаза со всей злостью проговорила я ему.

— Пакость проклятая, дихлофосная образина! — разъярённо продолжала шипеть я.

Он хотел было что-то сказать, но я на сто восемьдесят градусов резко развернулась на каблуках и направилась прочь к выходу. Более меня никто не останавливал.

Воздух, мне он жизненно необходим! Однако на выходе я на доли секунды остановилась и оглянулась, тихо проговорив:

— Не прощу!

Более не оборачиваясь, я вылетела из помещения, но когда дверь закрывалась за моей спиной, мужчина тихо проговорил.

— Я знаю, но это важнее… — остальное услышать мне не удалось. Видимо, даже эти слова уже не моим ушам предназначались.

Когда я шла по коридору, обдумывала случившееся и дико злилась. Чётко осознала, что первым, с кого я сниму печать, будет именно он. Пусть проваливает на все четыре стороны! Отца попрошу открыть портал куда-нибудь подальше! Я не хочу больше его видеть, слышать и знать, что он где-то рядом! Раздражает!

По дороге к отцу отцепить розу я так и не смогла. Магией привязал? Бесит! Он решил себе позволить такое, когда защита ослабла. Не удивлюсь, если значение этой розы будет ложь и предательство. Упырь!

Когда я спустилась к залу, отец и старший брат уже ждали меня. Я постаралась мысленно собраться, чтобы ни одним движением не выказать своё раздражение. Сделав незаметные вдох и выдох, шла на встречу с родственниками.

По этому случаю даже брат явился. Я его ещё не видела, лишь служанка обмолвилась, что он прибыл рано утром.

Мужчина, что стоял рядом с отцом, был красив. Сын своего отца. Тёмные волосы, алые глаза, чувственные губы, сейчас улыбающиеся от радости встречи с сестрой. Более молодёжная причёска, не короткие волосы, но и не длинные, что-то вроде двойного каре. Он был одет в тёмно-синий сюртук, на котором красовалась родовая брошь с правой стороны. Жакет и брюки были такого же тёмно-синего цвета. В белой рубашке с серебряными вставками по контуру и галстуке на шее.

Отец выбрал чёрный мундир с золотыми вставками. Позади при ходьбе развивался тёмно-бордовый плащ, перекинутый через одно плечо, с золотой цепью, скрепляющей края. Алая рубашка красовалась под верхней одеждой и строгие чёрные брюки. Волосы он забрал в высокий тугой хвост, оставив несколько прядей спереди.

Я не сильно опоздала, хотя для меня прошла вечность, но по факту — минут пятнадцать от силы.

— Агелия, — нахмурился отец, — ты заставила ждать.

— Мрачного времени, отец, брат, — поприветствовала я мужчин, сделав реверанс. — Прошу прощения, благодарю.

— Мрачного времени, младшая сестра Агелия, — учтиво проговорил Аарон, ещё шире улыбнувшись. — Ты прекрасна.

— Несомненно, моя дочь обворожительна! Может, не стоило так усердствовать, ты и в обычные дни слишком очаровательна, — немного ревниво проговорил отец, рассматривая меня сверху донизу, а я прыснула со смеху, прикрыв рот ладонью.

— Я польщена вашей высокой оценкой, но не стоит переживать, — улыбнулась я, отпуская всю тяжесть внутри и немного расслабляясь.

— Ты готова? — спросил Кристиан, протянув руку.

Нет, я не готова! Я вообще хочу в кроватку, под тёплый плед и прекрасное солнечное утро выходного дня… Правда, кто бы меня спрашивал?

— Может, лучше стоит мне? — намекнул Аарон.

— С чего бы? — отмахнулся он, приподняв бровь.

— Почему бы не предоставить дорогу молодым? — радостно улыбнулся Аарон.

— Я не настолько стар, — прищурился Кристиан.