В таком случае зачастую женщины умирают при рождении детей, но по воле случая остаются в живых. К сожалению, последствия губительны. А иногда кому-то даже не приходится стараться, и в довесок у него уже есть несколько наследников. Так сказать… Будто размножаются воздушно-капельным путем. И где же здесь справедливость?
У меня с даром такая же ситуация. У нейтралов нет истинных, и я сама не могу быть ею. Однако от меня могут родиться сильные дети, и неважно, что мой источник может погаснуть. Не нашёл истинного? Как жаль, но есть же нейтралы! Поэтому таких оставляли в про запас, а лицо можно подушкой прикрыть. Мы те, кому официально не дают никаких гарантий, это ведь так удобно, не правда ли?
У всего есть последствия, у каждого решения остаётся свой отпечаток. За нами охотились, нам завидовали, и многие хотели получить то, что им не дано. Изначально охота началась из-за предположения, что у нас есть право выбора, ведь гипотетически мы могли выбрать в спутники практически любого. Полюбить и жить с существом не от безвыходности ситуации, а потому что у нас есть свобода. Свобода выбора, и многим это не нравилось.
Я не могу сказать, что истинность — это плохо. Нет, это идеальный спутник жизни. Тот, кто идеально тебе подходит. Тот, от кого родятся сильные дети без последствий. Тот, кто тебе предначертан. Но порой происходит диссонанс: физически тянет к одному, а душой — к другому.
Может, поэтому здешние жители этого мира так боятся к кому-то привязаться? Им с самого детства твердят: «Жди». Только чего? «Жди истинного».
И они ждут. В итоге ожидание и реальность не всегда приносят то, на что рассчитываешь. Разочарование лишь больше ожесточает таких существ.
А в моём мире разве всё было не так? Некоторые люди тоже не умели любить или любили только себя. Некоторые были жестоки, и наши реалии жизни лишь усугубляли ситуацию. Множество людей были одиноки, и мы постепенно перестаём бороться за своё счастье. А ведь в отношениях необходимо трудиться ежедневно, каждый миг, чтобы сохранить именно то светлое, что было изначально.
Некоторым были важны всплески эмоций и страстей, а быт съедал эти факторы. Некоторые не желали меняться сами и выходить из утопичных отношений. Какой толк выйти из одних, чтобы войти в такие же новые, только в другой оболочке? Уважение необходимо заслужить, но оно начинается с нас самих. Люби и уважай в первую очередь себя, и люди начнут делать также. Везде должна быть гармония.
Мне неведано, сколько времени продолжались мои мучения, честно говоря, я ничего не помню. В какой-то момент мое сознание просто сказало: «Адъёс, мы перегружены», и я провалилась в пустоту от истощения внутренних резервов.
Я почувствовала что-то мягкое и пушистое. Мне было так хорошо, как будто я лежала на облачке. Может быть, это другая реальность неупокоенных душ? Неужели он настолько прекрасен? Тогда я совсем не против такого развития событий.
Первое пробуждение выдалось тяжёлым. Мне даже не хотелось просыпаться, потому что я знала, что последующие эксперименты не заставят плясать от радости. Я попыталась что-то промычать, но даже это было сложно, трудно даже просто двигаться. Если это загробный мир, почему я чувствую такую тяжесть в теле? Так, стоп. Мягко? Пушистое?
— Мгх, — прошуршала я что-то невразумительное, и горло сразу налилось огнем. — М-м-м.
Я давно не ощущала ничего подобного. Может быть, мой мозг просто проецирует мои желания? Может быть, я перешла на новый уровень сознания и теперь могу чувствовать того, чего нет?
Когда я открыла глаза, первое, что я увидела, был мой родненький и такой полюбившийся балдахин. По крайней мере, мне сейчас определенно кажется. Он идеален, пусть и мрачноват, но даже такое убранство вдохновляет.
— А-а-гелия, — подскочила ко мне девочка и схватила за руку, а перевела на нее взгляд.
Я увидела Амелию и Феникса. Девочка была вся заплаканная и потрёпанная от беспокойства и недосыпа. Увидев меня, она хотела было впасть в новую истерику, но вовремя остановилась. После минутного затишья она пришла в себя, но глаза продолжали наливаться слезами.
— Агелия, прости меня, — просипела она, спрятав лицо в ладонях, и тихо заплакала, захлебываясь от эмоций.
Мне вспомнилось, как она также плакала, когда Агелия её отчитывала за вмешательство. Я почувствовала огромную вину за те чувства, которые тогда и сейчас испытывала эта маленькая девочка. Я поморщилась и хотела смахнуть каплю в уголке глаз, но руки не слушались, поэтому она скатилась на подушку.
— Прости меня за всё. Если бы я не родилась, если бы мама смогла восстановиться, если бы я была старше… Если бы… — говорила она сквозь слёзы. На меня нахлынул нескончаемый поток чувств девчушки.
Я ощущала себя странно. Все мои чувства и ассоциации притупились, а я чувствую эмоциональное онемение, будто все внутренние переживания кажутся плоскими и бескрасочными. Я как будто была безразлична ко всему, но в то же время не могла сосредоточиться на чём-то одном. Может быть, это было последствием сотрясения?