Не хлебом единым

А огненные строчки опускались все ниже к поверхности, и вода, словно под давлением необоримой силы, отступала и прогибалась, образуя гигантскую воронку...

“Но есть великая к нам милость Божия, великий дар — это покаяние, и через то — прощение грехов! И какая бывает, братие и сестры, радость на небе и об одном грешнике покаявшемся! Радуются о нем ангелы Божии, радуются и все святые человеки. Неужели не хотим мы пребывать в любви Отчей и сожительстве святых? Молитесь же, кающиеся грешники, и просите разрешения грехов своих у Господа Бога. Молитесь так: Милосердый Господи, приими мя, кающегося, и удиви на мне, грешнем, милость Свою, яко Благ и Человеколюбец. Аминь”.

“Ложь, нету никакого прощения, нет никакой милости, и правды нет —  все ложь”, — думал, выйдя на улицу, Сергей и тут же обрушивал своды небес на потемневший от времени церковный купол...

 В один из дней Сергей познакомился с Семой. Семену было всего шестнадцать (против его двадцати). Наружность он имел весьма миловидную. Был высок ростом, совсем не слабак и с хорошо подвешенным языком — в общем, во всем Сергею антипод, но почему-то они сразу сошлись. Семен часто встречал Сергея у ворот машинного двора, где тот устроился работать, и они вместе шли куда-нибудь по дороге. Сергей больше молчал, а Сема иногда говорил что-нибудь про девчонок, иногда про охоту и рыбалку. Выпивали редко; бывало, конечно, но по сравнению с теми безпробудными деньками у него дома — здесь были просто цветочки... А у самого Сергея с девчонками никак не складывалось: и не только из-за внешней его непривлекательности, но больше по причине угрюмой замкнутости. Там, в окружении темных вод, он позволял себе многое, а в реальной жизни сторонился женского пола.

Как-то однажды они с Семой отправились порыбачить.

Местная речка Красуша была относительно неширока и нетороплива, но таились в ней глубокие омуты с ледяной водой, смертельно опасные для неопытных купальщиков. А рыбки водилось полно, и всякий мало-мальски искушенный рыбак не уходил пустым. Хотя, как говорится, рыбка в реке — еще не в руке...

Сергей уселся на высоком берегу, а Сема побежал куда-то копать червей. В это время и подъехал тракторист Никифор на “Беларусе”. Принесла его нелегкая: захотелось по жаре окунуться. Был он отчаянно пьян и от этого, видно, не рассчитал своих  сил, бултыхнулся с разбега (в этом месте как раз было глубоко), хлебнул воды и тут же начал тонуть. Его голова, с хрипом и бульканьем, то появлялась над поверхностью, то исчезала... Сергей было привстал, плавать-то он умел неплохо, но сразу сел обратно. Он просто смотрел в одну точку на поверхности воды, где вскоре поднялись последние несколько пузырей, и все улеглось. Сему он перехватил на полпути к берегу. “Сегодня не будем рыбачить”, — сказал коротко.  “А что так?” — “Не будем, и все. Потом объясню”.

Никифора нашли только через неделю версты за три вниз по реке. Сергей молчал, но Сема все-таки догадался. “Так ты все видел? — спросил со смесью ужаса и восхищения. — И не помог?”. Ответа он не получил...

Вот так он стал причастным к “подлинному суду”. Будто бы темные воды из его внутренних глубин изверглись в одночасье в настоящую  живую  реку, слились в полноводный поток и поглотили приговоренного (им?) грешника на вечные времена. “Он был достоин того”, — выносил Сергей свой вердикт. Только все равно не было полной уверенности в своей правоте; чего-то не хватало. Сергей искал: ему необходимы были победы. Но где? Как? Прежние, замкнутые во внутреннюю сферу его мироздания, уже не устраивали...

*  *  *

Наступил 198... год, в который Семена должны были призвать в армию. Как-то он рассказал Сергею об увиденном давеча по телевизору:

— А по старым нашим церквушкам, Псковским, Новгородским, оказывается, скрыты такие ценности, что многие музеи позавидуют. Где-то обнаружили Феофана Грека — представляешь? — а ему цены нет! И что интересно? Ведь никакой охраны. Все на честном слове — приходи любой и бери.

— Любой не пойдет, побоится.

— А ты пошел бы?

Сергей не ответил, но в упор посмотрел Семе в лицо, и тот на мгновение увидел в глазах друга рябь от движения темной воды...

Вскоре созрел некий план. Предложил его вроде бы Сема, но на самом деле за каждым шагом этой “операции” стоял Сергей. Теперь он совершеннейшим образом понял: ему нужна именно эта победа — тогда он, по праву сильного, не нуждался бы ни в чьей милости и мог бы судить, оставаясь повелителем темной воды.

План же был такой. Воровать в своей церкви сочли неразумным, — и волки не охотятся рядом с своим логовом, — поэтому Сема предложил подломить (придумал же слово!) храм в соседнем районе. Там у него жил двоюродный брат, работающий механизатором — это тоже решили использовать.

— Напоим твоего брата, — загибал пальцы Сергей, — возьмем его “Беларусь”, благо на нем только что в сортир не ездят; подъедем прямо к церкви, а подъезд, по твоим словам, хороший; выдернем тросом решетку и возьмем то, что надо. Единственно, надо бы заранее приметить, что брать. Сумеешь? Я пока там не буду светиться.