Не хочу, но буду!

– Вчера? – притворилась я попугаем, тщетно выискивая информацию, потому что вчера я вела себя на уроке точно так же, то есть наслаждалась переливами его голоса, абсолютно не вникая в суть его фраз.

И тут из-за спины послышалось:

– Дуа…зм! Ду…лизм!

– Дуэлизм? – выпалила я, махнув рукой на свою честь и достоинство, лишь бы не стоять посмешищем всей группы, набрав в рот воды.

– Ну… почти, – вздохнул препод расстроенно. – Называется это учение все-таки дуализмом, а не дуэлизмом. Садитесь, Иванова, и будьте впредь внимательнее!

Я рухнула на свое место, чувствуя, как от стыда щеки наливаются мучительным жаром, и мечтая спрятать лицо под волосами. Но французская коса для этого абсолютно не годилась! Поэтому пришлось просто сильно нагнуться к тетради и притвориться, что я усердно конспектирую каждое слово Платона Леонидовича.

Хорошо еще, что он быстро пресёк все насмешки в мою сторону, объявив всей группе:

– А сейчас запишите, пожалуйста, определения следующих терминов: плюрализм, агностицизм…

Глава 4.

– Дуэлизм, Иванова? А ты, оказывается, еще и в философии специалист! – подколола наша «блондинка» Лариса, проходя мимо нашего стола и с нарочитым восхищением проводя наманикюренными пальчиками по моему плечу. – Впору новое учение открывать!

– Сгинь, Ерёмина! – гавкнула на нее Света. – Если такая умная, чего ж сама не ответила?

– А у меня не спрашивали, – ехидно пропела Лариса и выскочила за дверь, спасаясь от ручки, которую прицельно кинула в нее моя подруга.

– Да ладно тебе, Настька! Подумаешь, лоханулась! С кем не бывает! – попыталась успокоить меня Света, когда аудитория опустела, а я так и не могла собраться с силами и подняться со своего места.

– Но ведь это же катастрофа! – продолжила я хныкать, не отнимая рук от лица. – Что он обо мне подумал?! Что я такая же «блонди», как Лариска?

– Ну и что? Волосы блондинистые, губки кукольные, фигурка тоже высший класс! Чем не блондинка-то?

– Ты специально, да? – подняла я покрасневшие глаза на подругу. – «Блонди» – в смысле глупая пустышка! А я умная!

– Всё-всё, успокойся, ты у меня умница-разумница! Сейчас в туалет сходим, личико умоем, носик припудрим – и вперед, дальше покорять сердце великолепного рыцаря Платошу!

– Платоша? – вдруг раздалось насмешливое с задних парт. – Вы серьезно?

– Денис! – заорала Светка, разозлившись не на шутку. – Ты тут прятался, что ли? Специально подслушивал?

– Больно надо мне ваши бабские разговоры подслушивать! – скривился парень. – Я кроссовки свои перешнуровывал, а тут ты с «великолепным рыцарем»! "Плато-о-оша"! – передразнил он Светку, проходя мимо нас к двери.

– Вот попробуй только кому-нибудь про это вякнуть! – сжала кулачки подруга.

– И что мне за это будет? Подзатыльник? Или, может быть, отшлепаешь меня самым извращенным способом, а, Кравцова? – ухмыльнулся тот.

– Лучше не нарывайся, Лемехов! Иначе всё тебе будет – и подзатыльник, и подножка, и много-много всего такого же хорошего!

– Жду не дождусь, Кравцова! Жду не дождусь! – ответил Денис и ушел, не оглянувшись.

А зря! Иначе смог бы увидеть неприличный жест, выставленный Светкой. А впрочем, может, и хорошо, что не увидел? Вот только войны между ними мне и не хватало для полного счастья!

Этим «дуэлизмом» меня доставали еще пару дней, правда, я уже более-менее отошла от горя и воспринимала все эти подколки как устаревшую шутку: было не смешно и досадно. А потом всем стало не до этого, потому что произошло кое-что, отодвинувшее мой косяк на задний план.

В университет заявились представители одного из городских рекламных агентств и объявили о кастинге среди девушек. Фирма рекламировала брендовую одежду из Италии. Кому из руководителей агентства стукнула эта гениальная мысль – поискать моделей среди студенток – нам не ведомо. Но группа из двух громкоголосых женщин средних лет и аляповато одетого молодого мужчины рьяно принялась за дело. Причем руководство университета, видимо, было полностью на стороне этих «покупателей». Иначе они не могли бы запросто заходить на пары и прохаживаться по аудиториям, буквально раздевая оценочными взглядами хорошеньких студенток.

И на последней паре этого визита удостоились и мы. Прямо посреди практического занятия по лингвистике без предварительного стука широко распахнулась дверь, и на пороге появилась одна из аспиранток в сопровождении подуставших «оценщиков живого товара».

– Простите, Людмила Сергеевна, но распоряжение ректора… – начала была молодая аспирантка, но преподаватель лишь обреченно махнула рукой с видом «делайте что хотите!» и отошла к дальней стене.

При виде семнадцати девушек и пяти парней оживились и женщины, и мужчина в одежде попугаистого окраса.

– Какой цветник! – воскликнула та, что была в широких кюлотах и кроп-топе. – Вы только посмотрите, коллеги, какой богатый выбор и какое разнообразие типажа!

– Без сомнения! – согласилась с ней та, что была в асимметричной юбке с воланами, и без стеснения пошла по рядам, вглядываясь в лица девушек, оторопело взирающих на них. – Симон, как тебе? – обратилась она к странному мужчине.