Не ходи служить в пехоту! Книга 4. Штурмовой отряд пехоты. 20-летию начала Второй Чеченской войны посвящается!

Вместо идей по организации бизнеса созрела идея их ограбить. Вот такая незадача, ну нет у меня коммерческой жилки.

С другой стороны, подумал, как совсем обнаглели кавказцы. Торгуют машинами прямо у метро, страх потеряли. Как они смогли решить вопрос, чтобы им дали землю под торговлю у метро? Вот в чем изюминка бизнеса, просто надо решить вопрос со стоянкой для машин. Кто же мне место даст! А им дадут. Вот в чем, оказывается, коммерческая жилка. Все просто. Знают нужных людей и подкупают. Какой это рынок? Какая коммерция? Все остальное я вполне могу организовать. Нет проблем. Поведение у них, как у хозяев жизни. Очень нагло себя ведут. Нанимают для ночной охраны сторожей из задолбанных жизнью и слишком уж законопослушных офицеров.

Предупредив жену, что иногда буду приезжать поздно, я начал отслеживать движение машин, время, когда сами хозяева уезжают, приезжают. На ночь на стоянке, с девяти вечера и до восьми утра, остается охрана – такие же офицеры, как наши, только из другой академии, мой наметанный взгляд сразу это вычислил.

Наблюдал со стороны, находясь на расстоянии. Все тщательно записывал в блокнот. Анализировал.

Больше всего продаж по субботам. К вечеру они собираются у себя в вагончике и там их можно брать. При малейшей опасности убивать, сразу. Ни в коем случае не допускать ранения, криков.

По субботам мы учились, но уходили раньше, без самоподготовки.

Оделся в темную гражданскую одежду. Взял один ТТ и один ПБ. Машину оставил дальше во дворах. Все просчитано. На сей раз продумано все основательно.

Начало девятого, стоянка плохо освещается. Кружит снег. Мороз. Их трое, и они хорошо видны в своем вагончике с включенным светом. Сегодня торговля у них удалась. Пьют чай и играют в нарды.

Иду не спеша, открыто, через вход, делаю вид, что сильно замерз. На глазах обычные очки, со стеклами без диоптрий, шея до самого носа замотана шарфом. По дорожке мимо стоянки продолжает ходить народ, по Волгоградскому проспекту сплошной поток машин.

Меня увидели, и один из них вышел встречать, дверь плотно закрыл.

– Что хочешь, брат? – дружелюбно спросил меня кавказец.

– «ГАЗель» надо, – ответил я.

– Смотри любую. Дешево отдам.

– Пойдем, гардаш, покажешь, – сказал я, повернувшись спиной к вагончику, обняв продавца за плечи и наставив ПБ ему в живот.

Кавказец сильно перепугался.

Я еле слышным голосом добавил:

– У меня пистолет с прибором бесшумной стрельбы. Я пришел у вас забрать деньги. Только деньги. Жизнь забирать не хочу. Сейчас мы с тобой идем в вагончик, я укладываю вас всех на пол, надеваю наручники, забираю деньги и ухожу. К девяти вечера придет ваш охранник и начнет вас освобождать. Я уже буду далеко. Поможешь мне?

– Помогу, дорогой, только не убивай.

– Заходим в вагончик.

Я встал за его спину и воткнул пистолет ему в поясницу. Вошли. Закрыл за собой дверь. Остановил своего заложника.

– Быстро на пол упали, твари! Убью, если пикнете!

Меня не послушали. Остались сидеть на своих местах и смотрели на меня перепуганным взглядом.

– Быстро, бл…ь!

Я выстрелил в потолок и выключил свет. Двое мгновенно легли на пол. Достал наручники.

– Надень их сзади на этого, – я показал на ближайшего лежащего.

Потом приказал надеть наручники на второго, а потом сам надел наручники третьему.

Свет от фонаря, освещавшего стоянку, частично падал в вагончик.

Денег было много, только доллары, скинул их в сумку. Обшарил каждого, тоже нашел много денег. Нашел гильзу и забрал ее. Пистолет я не хотел выбрасывать.

Вышел из вагончика. Сразу услышал громкий голос. Открыл дверь и произнес:

– Убью, если не заглохнешь.

Взял со стола ключи от вагончика. Закрыл. Ключи вышвырнул в сторону шоссе в жижу. Быстро пошел. Шел к жилому дому. Зашел за него, потом выглянул. Все тихо. Быстрым шагом дошел до машины, сел в нее и поехал на дачу.

Вот так все просто, как обычно. Да, это стало уже обыденным. Так получается. Вот такие мы бывшие советские, а теперь российские офицеры пехоты. А не надо было нас до этого доводить, ведь настолько оборзели, что даже здесь, в Москве, вы опаздываете с выплатой денежного довольствия на два месяца, даже такого мизерного. Кроме того, я ограбил непрошеных гостей из бывшего СССР из Закавказья, оттуда, где нам орали: «Убирайтесь, оккупанты!» Я вам это никогда не забуду и не прощу. Всю жизнь буду мстить, при случае. Кто оккупант? Мы русские оккупанты? Это вы здесь все оккупировали, а нас у вас не найдешь. Если на их месте были бы наши ребята, я бы не стал их обижать, даже если были бы «бандюки». А этих можно, этих нужно. Почему? Да хотя бы потому, что я знаю, что, если бы русский попробовал у них там заняться коммерцией, он бы костей не собрал. А им здесь все двери открыты. Вот такая моя теория. И плевать мне, кто и что по этому поводу думает. А если бы они оказали сопротивление? Убил бы? Никаких сомнений. Легко. Опять же, куда смотрят эти наши хваленые «бандюки», почему не обложили этих гостевых торговцев непомерной платой? Плохо наши бандиты работают. Плохо. Объявляю вам «выговор».

Почистил и спрятал пистолет.

– Ты где был? Почему так поздно? – спросила меня Алла.