Не климат выбирали, а судьбу(с)...

  Кинжал и яд оставим у Шекспира...

  Не Дездемона я, ты не Отелло -

  Мне не согреть тебя дыханьем страсти,
  Не пробегусь ладонями по телу,
  Не заслоню от жизненных напастей:

  Кинжал и яд оставим у Шекспира,

  У нас же не растраченные чувства,
  Волной на берег набегает лира,
  Нет проявления стихии буйства.

  Купаемся в закатах и восходах,

  То зажигаем звёзды, то их гасим:
  Для вечной лиры широта, свобода,
  А муза подпевает на Парнасе:

  У нас ведь в жизни разные маршруты,

  Имеющие цели и значенье,
  И только муза все срывает путы -
  Находим точки с ней пересеченья.

  Перед тем, как Вера покинула гостеприимную квартиру, к ней подошли незнакомые мужчина и женщина. Они были не примечательной наружности, но весьма настойчивые в своих стремлениях, предложив ей издать свой сборник стихов и готовы были в этом молодому автору оказать всяческое содействие.

  Эти люди утверждали, что у них в Иерусалиме есть приличные оформители, корректировщики и солидное издательство.

  Вере вручили визитную карточку и убедительно настаивали, чтобы она с ними связалась, а они постараются сделать оплату за издание первого сборника посильной, ей, как вновь прибывшей, ведь оказывается положена субсидия от министерства абсорбции.

  Вернувшись, домой, Вере так хотелось сразу же поделиться с мужем разговором с Наташей, свалившемся на неё успехе у важных гостей их литературного салона из Иерусалима, а особенно предложением издать свою собственную книжечку стихов и даже неважно, что за свой счёт... но делиться было не с кем, Галя в квартире на месте не оказалось.

  Вера достала из сумочки диск переданный ей сегодня Иланой Вайцман и прочитала на коробочке:

  "Музыка и исполнение песен под гитару текстов израильских русскоговорящих поэтов - Олег Фрейдман".

  Здесь была песня и на её стихи, но уже старая - всего на диске было тринадцать произведений.

  Вера вчиталась в названия и имена авторов, среди них было имя родной сестры Олега.

  Ей почему-то захотелось послушать именно эту песню, и она вставила диск в недавно купленный ей в подарок Галем крутой музыкальный центр.

  Автор слов - Полина Ладанева.

  У кофе странный вкус...

  Ты не вменяй в вину мне страхи искушенья -

  На поводке судьбы покорные бредём, -
  И ты прости мою внезапность отчужденья,
  И откровений бред, похожий на нытьё.

  Приблудные слова... (они всегда некстати),

  Подспудная тоска - бессмысленна до слёз.
  Фигура у окна - ни гордости, ни стати...
  У кофе странный вкус - солоноват... Курьёз.

  Вера дослушала очень короткую, но с глубоким содержанием песню и вытерла набежавшие слёзы - нет у меня уже тоже, ни гордости, ни стати.

  Очень ей сейчас хотелось кофе, но на часах уже близилась полночь, а у неё и так сна ни в одном глазу.

  Вскипятила молока, добавила мёду - говорят этот напиток способствует хорошему сну, Гиля всегда пьёт на ночь это снадобье.

  Раскрыла уже изрядно потрёпанный с оставшимися несколькими чистыми листочками блокнот и ушла в спасительное плавание:

  Любовь не может быть такой...

  Такой не может быть любовь,

  Что б злом по сердцу острой бритвой,
  Затем, спасительной молитвой
  Грех отмолить перед собой -

  Такой любовь не может быть,

  Что б без вины стать виноватой,
  Словами гневными распятой
  Попасть в заложники судьбы -

  Любовь не может быть такой,

  Что б лишь казаться милосердным,
  а рушить без конца усердно
  столь нужный любящим покой.

Глава 19

Апрель набрал силу и задышал благодатным теплом.

Правда, иногда задували с горячим песком ветра, но к хамсинам в это весеннее время пора уже было привыкнуть, потому что они повторялись год от года.

Вера находясь на седьмом месяце в своём интересном положении, особенно тяжело проживала эти дни, от страшной жары у неё буквально плавились мозги и останавливалось сердце.