Не климат выбирали, а судьбу(с)...

— Ну, почему, почему эти израильтяне такие пошлые?!

Почему для них шутки на всё, что находится ниже пояса, самые смешные и популярней их нет, даже Гилю они не особо коробят?!

Как теперь смотреть в глаза матери жениха, которая, безусловно, тоже слышала, громко звучащие в ночи их с Галем томные любовные стоны и крики?!

На Абрама ей было наплевать, он скоро дождётся, и она скажет ему в ответ парочку ласковых, пусть не думает, что она дурочка бессловесная.

А в принципе она сама виновата, воспринимает всё так остро, как будто нельзя было просто легко отшутиться.

Наташка, та бы спокойно в одну минуту поставила Абрама на место, да так, чтобы он ещё долго её вспоминал.

Успокоившись, Вера вышла на улицу, держа в руках, их новенькие с Галем мобильные телефоны.

Молодые люди тут же продемонстрировали свои игрушки Абраму с Гилей.

Старый полицейский покрутил аппарат в руках:

— Наподобие наших раций и радиотелефонов, которыми мы пользовались на службе, но насколько меньше и легче, вот наука прёт вперёд, может и тебе сын вместо ног какие-нибудь колёса поставят, что будет за тобой не угнаться.

Взгляды матери и сына метнулись в сторону Веры, но та только рассмеялась, начиная привыкать к солдафонским наскокам Абрама.

— А, что, было бы хорошо, но мы ещё надеемся, что его родные ноги в будущем побегут без мотора.

В глубине дома раздался телефонный звонок.

Гиля придержала Веру за плечо, и сама шустро проскользнула в дверь.

Через короткое время она вышла на крыльцо и объявила:

— Что будем друзья делать, надо бы радоваться, к нам едут гости, а у меня только фарш на котлеты приготовлен, а с одним из этих гостей такой лёгкой едой не отделаешься.

Сидящие за столом закидали Гилю вопросами:

— Мама, кто едет?

— Жена, у тебя в морозилке не найдётся что ли мяса, чтобы я мог на огне приготовить?

Вера тоже тихим голосом с нескрываемым волнением задала свой вопрос:

— Наверное, Наташа с Офером едут?

Гиля засмеялась.

— Галюш, Вера ответила тебе, а я отвечу мужу — готовь Абрамелэ мангал.

Вера прижала ладони к лицу — едет, едет её подружка Наташка, которую она не видела уже с Пейсэха.

Да, и тогда, они пересекались только урывками — Галя, как раз в эти дни перевели домой из реабилитационного центра и Вере хотелось, как можно больше времени провести рядом с любимым, который медленно возвращался к жизни.

Наташа несколько раз приезжала с Офером сюда на виллу, но вокруг всегда было столько людей, что они толком даже не пообщались, тем более, подруга постоянно выясняла отношения со своим парнем, который был крайне не согласен с её выбором дальнейшего жизненного пути.

Вера так задумалась, что не услышала, как к ней на коляске подкатил Галь.

Она даже дёрнулась, когда он тронул её за руку.

— Веруш, поговори, пожалуйста, с подругой на счёт их будущего с Офером.

Ты ведь знаешь, какой он молчун, а тут чуть не плачет, Наташа так увлеклась новой службой, что о замужестве даже речи вести не хочет.

— Галюш, а ты кого-нибудь слушал, когда уходил на свои страшные задания, думаю, что и сегодня не стал бы прислушиваться?!

— Ну, пожалуйста, ты же знаешь какой он хороший, верный, душевный…

— Галюш, ты будто его сватаешь мне, знаю, знаю какой наш Офер, но я в курсе, какая моя Наташа, если она что-нибудь вобьёт в свою башку, то это у неё не выбьешь никакими аргументами.

Не хмурься, обязательно поговорю, она ведь когда-то планировала наши две совместные свадьбы, попробую на этом сыграть.

Вот, ты печёшься о друге, а о себе никак не позаботишься, что тянешь, с покупкой, подходящей для нас квартиры.

Я так истосковалась по тебе, а в этом доме при твоём папе заниматься сексом больше не буду, а то, у меня возникло чувство, что здесь вовсе нет стен.

— Веруш, он тебя дразнит, а ты повелась на это, не обращай на него внимания, он ведь болтает без всякой злости.

— Знаю, что без злости, но я после его слов хожу рядом с ним словно раздетая.

Вера предложила свои услуги Гиле, но та заверила, что сама успешно справится с салатами, а они лучше пусть прогуляются по посёлку, ведь молодым людям есть о чём между собой поговорить.

Вера видела в Гиле не столько мать жениха, сколько душевную подругу, только значительно старше возрастом.

Разве у неё были такими отношения с родной матерью и сестрой?!

Вера с Галем воспользовались советом Гили и выкатили за ворота особняка.

Девушка сзади подталкивала коляску, и они неспешно двинулись по поселковой улице.

Редкие прохожие приветливо им улыбались, здоровались и, казалось бы, машинально справлялись об их делах и здоровье.

Гиля в личной беседе объяснила Вере, что им с Галем нужно, как можно больше бывать на людях, чтобы привыкнуть к сострадающим взглядам и не обращать на них внимания.

Галь прервал раздумья девушки:

— Веруш, я хочу в ближайшее время выйти на работу…

Вера не дала ему договорить:

— Ты, чего, с ума сошёл, про какую работу ты заикаешься — почти год был в беспамятстве, сидя на морфии, тяжелейшая операция и полтора года изнуряющей реабилитации, а тут и полгода не понежился и работу ему подавай!

Вера только внешне сердилась, а в душе у неё, на самом деле, поднималась гордость за любимого.