Не королева (СИ)

Вообще я терпеть не могла, когда кто-нибудь присутствовал при моих попытках практиковать магию. Особенно Улла, которая по первости обязательно высказывала свое презрительное «фе». Впоследствии, конечно, она не рисковала даже и близко подходить к беседке, опасаясь, что моими неудачными заклинаниями и ее заденет.

Удивительно, но присутствие Дарелла конкретно в этом плане вообще i раздражало. Но, похоже, именно из-за него я никак не могла сосредоточиться потому ничего не получалось.

— Ты меня сбиваешь, — угрюмо буркнула я.

— Чем?

— Тем, что смотришь на меня.

— Могу закрыть глаза.

Хотя я и не оборачивалась, но прямо чувствовала, что он улыбается.

— Не думаю, что это что-либо изменит, — я уткнулась лбом в раскрытую книгу.

Дарелл встал и подошел ко мне.

— Знаешь, почему не получается?

Знаю. Потому что я — неудачница и бездарность. Правильно Улла утверждает, что в курином яйце и то больше магического таланта, чем у меня. Но озвучивать эти мысли Дареллу я не стала. Уклончиво ответила:

— Наверное, мне сложно сосредоточиться, когда кто-то рядом. Последствия моей магии всегда непредсказуемы. Или, как сказала однажды Улла, такого мага как я только врагам желать. Я вот сейчас, между прочим, телепортацию практикую. А с моей везучестью в итоге бедную беседку вместе с нами может забросить куда-нибудь в Финейские пустоши, к примеру, или на дно Астильского моря. В общем, последствия моей магии всегда непредсказуемы. Потому я и говорю, что лучше, когда никто не присутствует. Меньше пострадавших будет, — я подняла голову от книги и вяло улыбнулась. — Разве мой папа не рассказал тебе, что я тут разрушения устраиваю?

— Нет, он лишь упомянул, что ты старательно учишься. Он верит в тебя. Вот только ты почему-то совсем в себя не веришь. Хотя с такой сестрицей и не удивительно.

— Если ты опять собираешься говорить про Уллу гадости, — я нахмурилась, — то лучше уходи.

— Не помню, чтобы я вообще говорил гадости, — он хмыкнул, — пока что только правду.

Не успела я в ответ возмутиться, как Дарелл уже серьезно продолжил:

— Но ты права в одном: не стоит портить вечер разговорами о твоей сестре. Позволь я тебе помогу.

— Поможешь мне? — я с недоумением подняла на него глаза.

Вместо ответа Дарелл провел ладонью над злосчастным камушком. Тот мгновенно исчез и тут же появился на другом конце столешницы. Я от изумления чуть дар речи не потеряла. Представляю, насколько забавными ему казались мои неуклюжие попытки проделать то же самое.

— Не знала, что ты владеешь магией, — мне хотелось от стыда сквозь землю провалиться.

— Положение обязывает, — он улыбнулся. — И на самом деле в этом нет ничего сложного. Ты просто немного неправильно делаешь.

— Я делаю так, как написано в книгах, — возразила я.

— В том-то и загвоздка. Подобные книги пишут люди, и каждый описывает собственный опыт. Ты старательно следуешь чужим указаниям и не ищешь своего пути. Главное, что тебе нужной уяснить из общей теории, это Единство.

— Что? — не поняла я.

— Грубо говоря, все в мире состоит из одного. Маги так и не пришли к единому мнению, что же это такое. Называют то частицами света, то изначальным материалом — у кого на что воображения хватит. Телепортация отлично демонстрирует это общее начало. К примеру, ты сегодня письмо забирала. Его же не везли сюда с посыльными, а именно телепортировали.

Так приятно было его слушать. И даже не потому, что он рассказывал о магии. Мне казалось, что я готова его слушать на любую тему. Даже говори он о разновидности кружева для шляпок.

— Давай я покажу, Элина. Встань и вытяни руки.

Я поднялась на ноги и отодвинула стул подальше. Дарелл встал за моей спиной и взял мои ладони в свои. Смутившись до крайности, я гнала от себя мысли, что это больше похоже на объятие.

— Буду показывать медленно, смотри внимательно на книгу.

Я покорно уставилась на лежащий на столе фолиант, который как раз оказался между моими руками. Но сосредоточиться на чем-либо казалось нереальным. О магии в тот момент думалось меньше всего. Хотелось закрыть глаза и просто наслаждаться тем, что чувствовала. Наверное, ненормально, когда человек вызывает такую странную смесь безмятежного покоя и перехватывающего дыхание волнения одновременно.

Тепло пальцев Дарелла словно просачивалось сквозь мои ладони и, когда контуры книги дрогнули и начали расползаться, я даже рот открыла от изумления. Постепенно делясь на все более мелкие фрагменты, она вообще исчезла. Точнее, как исчезла, непостижимым образом я чувствовала, что никуда книга не делась, просто разделилась на столь крохотные составляющие, что увидеть просто невозможно.

— У всего есть память, — продолжал Дарелл. — Даже, если нет души. Книга растворилась в окружающем мире, но каждая ее частица помнит свое место. Нужно просто позволить им собраться заново. Но где это сделать, решать тебе.

— А можно прямо в воздухе? — прошептала я.

— Конечно.

Над столом появились расплывчатые очертания книги. Полупрозрачность густела, и постепенно будто бы на невидимой подушке в воздухе завис вполне привычный и ощутимый фолиант.

— А почему он не падает? — удивилась я.