Первый раз он думает о ней не только как о сильной, независимой и бесконечно удивительной женщине, способной уничтожить Нью-Йорк щелчком пальцем, а о простой и уязвимой девушке, когда приходит весна. Сначала нет ничего, кроме подозрительных взглядов от Ванды, тревожного мерцания от Пьетро и напряженности от Баки, а потом случается Локи. Есть судорожно сжатая металлическая рука Барнса и подозрительное умиротворенное спокойствие от близнецов во время её “похищения”, достаточные, для того чтобы насторожится и с подозрением смотреть на кратковременный больничный перед пресс-конференцией. Еще хуже, когда она садится на крайний слева стул и слушает вопросы.
Ему хочется быть рядом с ней, чтобы напомнить, что она не одна, что она часть команды, у неё есть его поддержка.