Не люблю поддавки

– В редакцию, – ответила я, – сейчас я позвоню, а то Сергей Иванович, наверное, уже себе места не находит.

– А Ромка, наоборот, радуется свободе и наяривает свои дебильные игрушки на компьютере, – поддержала меня Маринка, откинулась назад и закрыла глаза.

Я дозвонилась сразу, и Сергей Иванович сообщил мне, что все нормально и новостей никаких нет.

– Вы приедете сегодня? – спросил он.

– А нужно? – в ответ спросила я.

Сергей Иванович, как старый и опытный джентльмен, разумеется, ответил, что они с Ромкой сами в состоянии справиться с текучкой, и я с легким сердцем закончила разговор:

– В случае чего вы звоните, Сергей Иванович.

– Нет уж, лучше вы нам, – шутливо ответил он.

– Ну что? – спросила меня Маринка, не открывая глаз. – Без тебя ничего не рухнуло?

– Без тебя тоже, – любезно заметила я, – Сергей Иванович даже обмолвился, он сказал мне:

«…жаль, что Мариночки нет, она только что куда-то вышла…»

– Что?! – Маринка тут же забыла про свои усталости и всемирные неудобства. – Так и сказал?

А ну дай телефон сюда!

– Ну или не совсем так, – уклончиво проговорила я, – он, кажется, сказал, что передает Мариночке привет.

Маринка смерила меня подозрительным взглядом.

– Да? – недоверчиво пробурчала она, потом, обдумав мои слова, махнула рукой. – Все шутишь!

И шутки у тебя дурацкие! Да, впрочем, на что способна, так и шутишь…

Дорога домой заняла гораздо больше времени, чем мне хотелось бы. Мне просто не терпелось попасть поскорее в ванну и спокойно попить чаю, сидя у себя на кухне. Природа – это хорошо, яхта на волнах – тоже неплохо, но всему знать меру – просто отлично.

Однако, когда мы приехали и пока я занималась разборкой вещей и быстрым обедом – нужно же было Виктора чаем напоить и накормить хоть каким-то бутербродом, – Маринка-швабра совсем без всяких угрызений совести завалилась в ванну и торчала там так долго, что я не выдержала и забарабанила в дверь:

– Ты там еще не утопилась?

– Не дождешься! – довольно ответила она. – А шампунь у тебя неплохой, спасибо.

– Лучше бы ты утопилась, – с безнадежностью помечтала я вслух, – это было бы раз и навсегда.

– Да скоро выйду, не суетись, – ответила Маринка, – что там на обед дают?

– Что сама приготовишь, то и съешь! – рявкнула я и ушла на кухню курить. Вот и приглашай в гости таких наглецов, в следующий раз из-за них и нормального человека поостережешься позвать, будешь думать, что он с таким же заскоком.

После Маринки ванну плотно оккупировала я, но, как оно всегда и бывает, даже в этой маленькой радости мне было отказано. Не успела вымыть голову, как в дверь забарабанили, и Маринкин голос объявил, что яичница готова, и если я сейчас же не выйду, то мне ничего не достанется.

– Ну и черт с ней! – сказала я.

– Виктор жарил! – сказала Маринка, продолжая барабанить.

– Скажи ему спасибо! – попросила я. – И перестань стучать! Я уже все поняла!

– А если поняла, то выходи быстрее, потому что Виктор без тебя не садится есть и я тоже не буду!

Ну то есть вы все поняли, да? Даже в своей квартире нет ни покоя, ни жизни. И вот живи тут в этих ужасающих условиях. Зато друзьями бог не обидел.

Я выползла из ванны, ступила на плиточный пол и только тут обнаружила, что Маринка сперла мой халат. Я села на край ванны и откровенно загрустила: ну что мне делать? Надевать то, в чем зашла, или заматываться в полотенце?

Переложив эти два варианта то так, то наоборот, я голову завернула в маленькое полотенце, сама завернулась в большое и вышла с гордым и независимым видом. И пошли вы все к черту!

Маринка, сидящая за кухонным столом на моем табурете, в моем халате, увидев меня, открыла свой рот и вытаращила свои наглые глаза.

– Оль! – простонала Маринка, бросая косой взгляд на Виктора. – Извини, я, кажется, взяла твой халат…

– Да ладно, – милостиво отозвалась я, – мне и так неплохо.

Мне-то было неплохо, а вот Маринке плохо едва не стало.

– Забирай халат, а я, уж так и быть, в полотенце похожу, – разыграла она очередную пантомиму – на этот раз героическую, однако в ответ получила от меня фигушки.

Я прошла, села на свое место, положила ногу на ногу, поправила на груди сползавшее полотенце и закурила. Вот так, а ты сиди в халате, швабра!

Обед прошел в замечательном молчании, и уже после того, как и яичница была подъедена, и кофе почти выпит, я закурила снова и взглянула на Маринку.

– Ну что? Чем займемся? – спросила она меня, косясь на мои полотенца.

– Как чем? – Я покачала ногой и сняла полотенце с головы. – Вот сейчас высушусь, и мы поедем в гости к нашему доброму знакомому. Угадай, к кому!

Маринке много времени не понадобилось, чтобы сообразить, что к чему.

– Это к которому? – спросила она. – Это к тому Сашке, которого Виктор к дереву привязал, а перед этим побил? Не надо нам этого!

– Почему это еще? – удивилась я. – А пусть он нам расскажет, какого черта он с Пузановым лазает. У Пузанова свой интерес есть, хоть и извращенческий, но есть, я это могу понять, а этот яхтсмен-твою-мать куда ввязался? Ему какое дело?

Хочу знать!