Не любо - не слушай

Вот уж он в сестриной комнате, за стеной чужая семья, и с детками. Сестра хлопочет, собирает на стол и уж загодя отсыпает ему муки из старой наволочки в другую поменьше. Тут из-под кровати вышел молодой котик, ну как семнадцатилетний паренек, с чуть кудрявыми обоженными от любопытства усами. Дяде Шуре показалось, что это сынок его Рыськи от какой-то миловидной кошечки. Неотесанное дядишурино сердце подтаяло, как мартовский сугроб. Испросить у сестры кота после торопливого ужина было минутным делом. Сославшись на одолевающих его мышей, дядя Шура сунул кота в воняющую мерзкой клеенкой сумку. Едва не забыв про муку, побежал, переваливаясь в негнущихся, стоптанных и спереди и сзади башмаках к платформе Лианозово.

Ну и стервец был этот младший Рыська, таких поискать. Дядя Шура привез его домой, выпустил в прихожей на половичок и не разуваясь пошел на кухню напиться воды после Тамариного винегрета. Над раковиной висел уполовник. В уполовнике сидел мышонок. Дядя Шура вышел на цыпочках, изловил кота, поднес к уполовнику. Кот посмотрел в окно притворно скучающим взглядом. На мыша не оборотился, но точно размахнулся лапой, сгреб не глядя и положил в пасть. Знай наших. Нечего тут разгуливать. Кончилось ваше время. Мыши ушли, не сказав ни слова упрека. Рыська сел на хозяйское довольствие. Пока голоден, ходит на задних лапах под рукой, держащей кусок докторской колбасы. Наестся - не замурлычет, не приласкается. Знать не хочет, знать не хочет. Стервец, да и только.

Козырек над подъездом был закидан заплесневелыми корками, благо хлеб грошовый. Там ворковали грязные голуби, промеж них сновали драные воробьи. Рыська падал на них из окна коршуном. Заглатывал воробья и с перьями, забивался за диван, переваривал весь день, только глаза в углу горели. Голубей затаскивал в комнату и пушил, а дядя Шура ворча убирал. А потом был суп с котом. С Рыськиной подачи повадился на козырек матерый семилетний кот, дядя Шура и хозяев знал. Не совсем рядом жили, как только этот аспидский кот туда попадал. Столкнулись вдвоем на козырьке нос к носу. Сцепились пастями так, что насквозь прокусили друг другу нёбо. Пришлось расцеплять вместе с теми хозяевами. В другой раз старый кот поставил на своем. Молокосос от него летел по параболе с козырька во двор. Дядя Шура дома был, на бюллетене сидел. Опрометью за котом, да не тут-то было. На глазах у него Рыська метнулся под дом, где проходят теплые трубы и где ихняя кошачья тусовка, как сказали бы позднее. С трудом согнув радикулитную спину, дядя Шура заглянул в квадратное отверстие. Там светилось глаз видимо-невидимо. Звал по имени – нейдет. Ушел ни с чем. Только пуще спина разболелась.

День за днем - нет кота. Дядя Шура бюллетень давно закрыл, ходит на завод, хотя больше простаивает, чем работает. Один, глядишь, на работу не вышел, другой с утра пораньше напился. Даром, что водка с одиннадцати. Всё из-за кого-нибудь да стоим. По дороге домой дядя Шура глядит своего Рыську. Один у него свет в окошке. В окошке он его и увидал – в чужом. Сидит умывается. Дядя Шура кой-как сообразил расположенье квартиры. Позвонил. Открыла женщина с химической завивкой на отросших волосах и спрятанным вовнутрь мученическим взглядом. Из-за ее спины выглянул нерослый мальчик лет десяти, чем-то неуловимо похожий на него, дядю Шуру, а скорее просто на всех людей. Позади, в светлом проеме окна Рыська поворотил к прежнему хозяину надраенную рожицу и спокойно ждал, чем дело кончится. Женщина с трудом извлекла глаза из скорбных глубин, в них отразилось беспокойство, с какой это целью так разглядывают ее жилище. Она поскорей спросила: «Вам кого?» - «Мне, это, кота», - промямлил дядя Шура. – «Нажрутся», - прошептала женщина, захлопывая дверь. Дядя Шура долго стоял на площадке. Достоялся, что послышалась ученическая игра на баяне. Видно, мальчик, сбиваясь и начиная заново, играл «На сопках Маньчжурии». Еще погодя сверху шла женщина, спросила: «Вам Свету?» – «Не», - испугался дядя Шура, и скорее вниз. Больше он в этот подъезд не заходил и мимо окон шел отворотясь. Тогда, как пришел от них, достал с антресоли гармонь и сыграл «На сопках Маньчжурии» - довольно прилично. Завел теперь такую манеру - как маненько выпьет, так сразу и на сопки. А котом пусть себе утешаются. Поглядел-поглядел в опустевший угол и поехал туда, где всякой твари по паре, на Птичий рынок близко Андроникова монастыря.