Не любо - не слушай

Да, мамми похорошела. А у меня пошла черная полоса. Алеша уже студент энергетического института, но с ним что-то не то творится: он меня буквально уничтожает. Ниспровергает на глазах. С Катей тоже странное: науськивает Алешу, натравливает на меня – низводят вдвоем. Вадим Анатольич, смурной, как и я, притащился, говорит Кате: знаешь, сколько было таких королев, что хотели короновать выросшего сына при живом отце? Или при мертвом, добавил я про себя – читай балладу Алексея Константиныча Толстого: Эдвард. Эдвард… Учитель же мой привел строку из Эдуарда Второго – Марло в обработке Брехта: и с головы отца короны не снимай. Алеша повернулся к нему задницей в блеклых рваных джинсах и сел за компьютер. Катя слиняла из дому, как она это себе в последнее время позволяет, оставляя четырехлетнюю Олю на наше коллективное попеченье. Поговорили, называется. Вадим Анатольич ходил по комнате, посадив Олю на закорки, и декламировал:

Что за педант наш учитель словесности,

Слушать противно его.

Всё о труде говорит да о честности,

А о любви ничего.

ВАДИМ

Серега с Марией меня не выгоняют. Я продолжаю прятать сырые котлетки в допотопную морозилку персонального, персонально мне тарахтящего холодильника «Саратов» - потом жарить на кухне в их отсутствие. Серега пишет с Марии безобразную обнажёнку и развешивает на стенах ее комнаты (как будто есть моя комната - это всё Мариино или, может, Сергея младшего). Делаю вид, что не замечаю. Дохожу до точки кипенья. И зачем я ее оставил, уступил не долюбивши? Торчу подольше на работе, когда надо и когда не надо. Преподаю на полную ставку в педагогическом университете – сейчас всё университеты да академии, негде плюнуть. Ставка маленькая, никому не жалко. Устав от бессмыслицы своей жизни, смываюсь на Фрунзенскую к Юре с Таней. Прячусь в обстановке юношеской доброты, которой я, блудный отец, ничем не заслужил. (Папа, тебе покрепче или послабей? – Как получится.) Прячусь, прячусь - и вдруг обнаруживаю со скрытым облегченьем, что Серега ушился от нас с Марией (как будто существуем мы с Марией). Эта ни в какие ворота не лезущая любовь у него получилась даже длинней чем обычно. Ну, до очередной весны. А та немного запоздала. Еще в полях белеет снег.

СЕРЕЖА

Мамми угасла как свечка – Катерина полыхнула, хоть бей в набат. Когда я редко-редко выбираюсь в деревню, младшая дочка называет меня «дядя Олег». Поделом мне, надо было иначе селить семью. В запакощенном, перенаселенном Подмосковье. В коттеджном поселке, средь общего архитектурного убожества - спроектировать самому. Некогда, и денег не хватит. Если не расширяешь торговли - неуклонно дрейфуешь к разоренью. Расширяешь – зашиваешься и деградируешь. Любить во мне уже нечего. Спрятал жену в деревню как в сейф. Вскрыли. Я стал попивать – вор вышел из тени на свет. Пил со мной, распоряжался в моем доме со знаньем дела. Сажал на колени Олю – та обнимала его за шею. Мы пораньше в Москву – он за нами. Алеша его кладет на свой диван, сам ложится на пол. (Господи, да я на потолок лягу, лишь бы он не переметнулся - у ней крыша не съехала. Хожу с ним по военно-патриотическим клубам, надеваю галифе, участвую в акциях. Лишь бы забыть этот сеновал. Презираю слабого своего отца. Пусть спивается! мы пойдем другим путем.)

МАРИЯ

Сергей Заарканов-старший! я думала, деется чудо. Оказалось: человек, не пропускающий ни одной юбки, включил меня в свой список. Поставил галочку и пошел дальше. Мужчина так запрограммирован: он должен всех охватить. Как хороший бульдозер, вытащил меня из старости, куда столкнул Вадим. Раньше времени столкнул или вовремя, не знаю. Лучше пораньше. Блажен, кто откажется от мира прежде чем мир откажется от него. Что теперь будет со мною? стану смешна, как все молодящиеся женщины. Люди будут тыкать меня носом в мой возраст. Брехтовская недостойная старая дама. Начну таскаться по тусовкам (их еще надо найти) и уходить опустошенной. Скорее сдаваться. Хотела приручить Олю – не вышло. Сижу унылая, молчу, и там еще какой-то Олег. Бог с ним, мне хватит своих горестей. (Мамми, я гибну. Взгляни на меня, мамми. Ты можешь что-нибудь сделать, мамми? Не смотрит, не слышит. Я гибну.)

ВАДИМ