Не любовь

— Я не приду больше, — помолчав немного и словно собираясь с силами, сказала Мира. — Это не честно по отношению к ребятам. К Степику. Да, я знаю, они не ангелы, но… Лучше положить этому конец и все забыть. К тому же все равно это ни к чему не приведет… Ты так и останешься лишь ночной тенью… А я так и буду изводить себя вопросами, ответы на которые ты мне все равно не дашь… А ведь мы могли бы стать друзьями. Мы могли бы общаться! К чему все вот так? — вырвалось у нее.

— Друзьями? — Вадим усмехнулся. — Вряд ли это возможно! Я себе нашу дружбу представляю с трудом! К тому же ты все равно скоро уедешь…

— Но я приеду еще потом! — жарко зашептала девушка, цепляясь за безумную надежду. — И мы могли бы перезваниваться. Что в этом плохого?

— Нет, — с улыбкой сказал Вадим. — Ничего плохого в этом нет, но и смысла я тоже не вижу! О чем мы будем с тобой разговаривать по телефону? О погоде? О школьных занятиях и близящихся экзаменах? Или, еще лучше, о мальчиках-одноклассниках?

Его слова больно укололи девушку.

— Ну да, конечно, проще прятать лицо под капюшоном и, напустив загадочности, изображать из себя таинственного незнакомца! — на одном дыхании выпалила Мира.

— Вот и поговорили! — заключил Вадим. — Пойдем, я провожу тебя домой!

Он не стал выходить на тропинку, опасаясь встречи с парнями. К дороге они пробирались по сугробам. Там же в лесу перебрались через безымянную речку, скованную льдами. Шли молча, то и дело оглядываясь. Вернее, оглядывался Вадим, все же понимая, какой опасности подвергается, приближаясь к деревне. А Мира смотрела прямо перед собой и чувствовала, как с каждым шагом идти становится труднее. Ей хотелось заговорить, но она не знала, что добавить к сказанному, и, кусая губы, понимала, что так будет лучше, вот только все внутри противилось этому.

У первого же дома Вадим остановился, Мира, не сбавляя шага, обернулась напоследок и пошла дальше.

Глава 10

В ту ночь Мира плохо спала. Ворочалась с боку на бок и прислушивалась к звукам в тщетной надежде услышать шаги за стеной дома. Однако ночь была молчаливой, и луна заливала окрестности призрачным светом.

Степик, вернувшись утром, аккурат к завтраку, может быть, и заметил темные круги под глазами сестренки и ее молчаливость, но особого значения этому не придал…

Полночи он с друзьями рыскал по лесу близ хутора, воплощая в жизнь свой хитроумный замысел и проклиная обитателя хутора.

Парни замерзли до чертиков, а потом почти до утра грелись у Поляковых, добавляя водку в чай. Подремав пару часов, Рудинский побежал домой, зная наверняка, что бабушка будет волноваться, а Гарик и Леша продолжали спать. Может быть, еще и поэтому Степик не заметил подавленного состояния Мирославы.

А Мирослава…

К вечеру обида и злость на Вадима прошли, желание снова слышать его, разговаривать с ним, просто быть рядом становилось сильнее. Она боялась поднять на Степика глаза, боялась, как бы он не увидел в них слезы…

Ей нестерпимо хотелось бежать к хутору, затеряться в заснеженной чаще и снова повстречать его. И все же она не осмелилась покинуть дом.

Вечером пожаловали Юрьев и Поляков, но отчего-то не получилось у них задушевно посидеть. Мира, задернув занавеску, сидела на кровати и вертела в руках подаренный сувенир, не имея ни малейшего желания выходить к ребятам и общаться с ними. Да и у них не клеился разговор. Степик был рассеян, Гарик через каждые пару минут выходил курить в сени, пока баба Нина не разрешила ему курить у печи, чтобы не выстуживать дом, а Леша просто молчал.

— Так я что-то так и не понял, что такого вчера произошло, и отчего Наташка убежала от нас как ошпаренная? — заговорил вдруг Гарик, выкурив очередную сигарету и подсаживаясь к столу, за которым Степик от нечего делать тасовал карты. Понятно было, играть никто не собирался, но руки чесались.

— И мне интересно, — поддержал Гарика Леша. — Мы даже не представляли, как вообще отправить ее домой! А тут вылетела из кухни, как фурия, и унеслась.

— Между прочим, поэтому и сидим сейчас одни, — продолжил Гарик. — Девчонки не звонят и, видимо, не думают звонить. Давай, колись, товарищ Степик!

— Да отвалите вы! У нее спросите, я-то откуда знаю, что на нее нашло! — отмахнулся Рудинский.

— Ну, у нее мы, конечно, не спросим, а вот сорока на хвосте принесла, что ты, оказывается, на кухне обнимался с Ириной! Она, раскрасневшаяся и явно смущенная, вылетела следом за Наташкой и почти сразу ушла домой…

— Какая сволочь уже распустила язык? — вскочил со стула Степик. — Гарик! Что, Маринка уже успела поделиться своими буйными фантазиями? Нет, ну надо же иметь такое воображение… — искренне возмутился он.

Но Юрьев, давно привыкший к подобным вспышкам, даже бровью не повел.

— Ты что, к Ирине подкатывал? Слушай, она странная девушка и на короткую интрижку не согласится. Тусил бы с Наташкой…

— Вот я еще у тебя буду спрашивать, с кем мне тусить! — огрызнулся Рудинский.

— Нет, ну ладно, с девчонками все понятно. В обиде. А с Мирой что? — спросил тогда Гарик.

Леша быстро глянул на него и отвернулся к окну.