Не ломайся, девочка

— Не плакалась я. Просто сказала, что все не ладится. И не тебе я это сказала, а Юльке.

— Юлька всем и пересказала. В красках… Чем твой сосед — не вариант личную жизнь наладить?

— Издеваешься, что ли? Вера, я к тебе не как к свахе, я к тебе, как к риэлтору обратилась!

— Совмещаю, так сказать, — хихикает.

— Так. Вера. Вот сейчас не смешно было. Ты вообще шутить не умеешь. Давай… Это самое… Исправляй! Квартира меня устраивает, а вот сосед… не очень, знаешь ли. Я с мужиком жить не стану!

— Так и его квартира устраивает, Аглая. Понимаешь? Не хочешь жить в квартире? Да съезжай, пожалуйста. Но учти. Комиссию за услуги я тебе не верну, плюс депозит у нас пока на залоге лежит. Он за три месяца вперед вносится и по договору я его могу вернуть только через три месяца. Плюс аренду пересчитаю.

— Чтооо?!

Я на последние деньги квартиру сняла. У меня проблемы такие, что многим и не снились!

— Вера, ты поступаешь некрасиво. Ты меня обманула. Просто обманула. Я сейчас не в том положении, чтобы деньгами разбрасываться, и мне нужна квартира. Нужна.

— Нужна? Так живи. Не нужна? Выезжай, оформляй заявку на возврат денежных средств. Фирма обработает ее в течении трех рабочих дней. Возврат на карту после десятого числа месяца, следующего за месяцем подачи заявку.

— Да это грабеж, Вера. Просто грабеж! — возмущаюсь. — Ты не риэлтор… Ты…. Ты рэкетир какой-то! Бессовестная! Да чтоб тебе бумерангом вернулось…

В ответ Вера демонстративно и громко зевает.

— Ты будешь заявку на возврат делать или нет? — уточняет. — Определяйся быстрее. У меня таких нервных, как ты, знаешь, сколько?

— Обманывать людей не надо. И клиенты будут довольны, — огрызаюсь. — Пока заявку давать не буду. Попробую договориться.

— Вот и славненько. Хорошего вечера!

* * *

После разговора с Верой чувствую себя использованной, обманутой. Плакать хочется. Потому что понимаю: она в наглую позу встала и продавила под свою бесцеремонность и обман, а я… смогла отстоять свои интересы. Конфликтовать не люблю и не умею. Плюс я сейчас не в том состоянии, чтобы ссориться.

Но как же паршиво и обидно за себя становится.

В голове мелькает: маме позвонить, родителям… Но они сразу мне ультиматум выставили. Хочешь учиться и жить в большом городе? Не реви. Будешь плакаться, обратно в деревню вернешься…

В гробу я эту деревню видела: двадцать улиц, двести сорок дворови председатель села — Иван Владимирович, который мне прохода весь последний год не давал. Тьфу на него, потный, плешивый козлище… Сбежала из дома с большим скандалом, позором и ультиматумом: на проблемы не жаловаться…

— До первой слезинки! — кричала мне в трубку бабушка. — Ты там так обрыдаешься! Домой на перекладных доберешься, в ноги отцу с матерью бухнешься…

Бабушка у меня старая, половины зубов нет, но крикливая. В ушах до сих пор звенел ее голос: добересси, бухнесси…

— О прощении молить будешь!

Неприятности и проклятия слали мне всем миром, всей родней.

Может быть, и сглазили… Сообща, так сказать.

Иначе как объяснить, что пять лет прошло, а я до сих пор в грязной, мелкой луже барахтаюсь и просвета не видно…

— Поговорила? — звучит над ухом мужской голос.

Я отпрыгиваю и влетаю плечом в угол. Мужик притягивает меня обратно:

— Тише, попрыгунья. Прыгать на другом месте надо. А тут внимательнее, убьешься. Давай знакомиться снова. Тихон! — протягивает мне свою ладонь.

Осторожно смотрю на тело мужчины.

Он надел трусы и джинсы, даже набросил рубашку и застегнул до середины груди. Вещи мятые, словно прямиком из сумки. Кстати, пока я Вере звонила, он добрился, оставив вместо бороды небольшую щетину, и выглядит значительно моложе. И не так пугающе. Возможно, я приняла его за черт знает кого от испуга. Да, все от испуга.

Вдруг он нормальный, и мы договоримся?

Глава 2

Аглая

Ладонь Тихона остается в воздухе протянутой, он держит ее несколько секунд, пока я изучаю его лицо, которое без отросшей бороды выглядит моложе. Плюс он оделся, и его бычья шея, широченные плечи в татуировках меня больше так сильно не пугают. Улыбка не ехидная.

Да, может быть, он нормальный, и мы договоримся, что он… съедет.

Я решаю пожать его руку, когда Тихон уже начинает опускать ладонь, видимо, подумав, что от меня ответного рукопожатия не дождется. Мое касание выходит неловким, я цепляюсь за крепкое запястье и пытаюсь потрясти по-мужицки, он перехватывает мою руку и зажимает между горячих, сухих ладоней.

Неожиданно дыхание перехватывает, и в носу щекочет, как от шампанского.

— Аглая.

— Глаша, значит, очень приятно.

Тихон легонько покачивает мою руку, словно баюкает ее и поглаживает большим пальцем по коже.

— Давайте договоримся?

— Давай на ты, Глаша? — подмигивает. — Как-никак нам здесь вместе жить.

— Вот об этом и поговорим. Прошу на кухню.

— Дамы вперед, силь ву пле.

Вхожу на кухню, пытаясь держаться прямо, а у самой поджилки трясутся и хочется обернуться. Неплохо было бы обзавестись глазами на затылке, чтобы видеть, что происходит за моей спиной.