Не ломайся, девочка

Вот егоза! Спешит, поторапливает меня…

Тихон, разумеется, шлепает за нами следом.

Жутко довольный.

Лифт в его компании — сильно тесный. Плюс Тихон, если не смотрит на меня прямо, то разглядывает мое отражение.

— Мама, а у тебя звоночек работает? — спрашивает Ника. — Когда лифт останавливается… Вот тут дзынь! — хлопает меня ладошкой по животу.

Тихон в это время заглядывает мне в глаза, и у меня реально срабатываает… дзынь! Где-то внутри живота…

— Лифт недавно сломался. Починили. Но теперь он на самом деле резко тормозит, — бормочу оправдания, чувствуя, как на лице расползается жар.

— Да, я тоже почувствовал, — отзывается Тихон.

Он пропускает меня вперед и умудряется прижаться сзади, чиркнув носом сзади по шее, ох… Табуны мурашек. Приятные воспоминания о наших поцелуях отзываются жаром во всем теле.

Спешу уйти, отталкивать не стала, рядом дочка. Нет, надо оттолкнуть! Чего этот бессовестный ко мне даже при дочке клеится?!

В квартире дочка сразу же бежит в свою комнату, а я хватаю Тихона за лацкан пиджака. Гад упорно носит мои костюмы!

— Ты проник сюда обманом. Но держи со мной дистанцию. Как при ковиде.

— Как при ковиде, — улыбается. — Ммм… Ты меня держишь так близко, будто мы уже оба ковидные. Тогда дистанция не имеет смысла!

На эту хитрую тираду у меня даже слов не находится, но зовет Ника:

— Дядь, ты идешь?!

Отхожу, зову ее:

— Ника, нужно помыть руки!

— Опять?! — стонет. — Они не пачкались!

— Пачкались, — добавляю строгости в голос. — Дядя с грязнулями не играет.

— Иду-иду… — вздыхает. — Пусть тогда тоже вымоет руки! С мылом!

— Обязательно вымоет…

Пока Тихон с Никой играют в шахматы, я собираю простой ужин, борясь изо всех сил с ощущением правильности и естественности происходящего. Как будто это наш привычный вечер, словно все именно так и должно быть.

Разумеется, я волнуюсь. Я как не в своей тарелке! Но это не отменяет того, как замирает мое сердце, когда я слушаю, как Тихон с дочкой разговаривает, увлекает ее, объясняя. Я даже сама заслушалась, подумав, что при таком подходе я могла бы полюбить и шахматы, и шашки, и даже длинные нарды. Харизматичный, этого у него не отнять. Но я же не стану его харизме улыбаться. Вот еще…

На этот раз Ника выиграла.

— Я же говорила, повезло-повезло. Тебе просто по-вез-ло!

— Требую реванша. Посмотрим, кому повезло.

— Давай!

— Ника, уже поздно. У дяди много дел…

— За окном уже темно. Какие у него дела?! — удивляется.

Я едва не ляпнула, что у папы темные делишки, но вовремя прикусила язык. Хотя по выражению лица Тихона понимаю, что он догадался, о чем я смолчала. На миг его глаза темнеют, наполняются сожалением.

— Да, мне пора, — прокашливается Тихон. — Зверей кормить.

— Каких зверей?

— Домашних.

— У тебя кто-то живет? — загораются глаза Ники. — Кто?

— Не скажу. Но покажу, если ты у меня выиграешь еще раз.

Ах, ты, паразит! Пора выгнать его отсюда метлой… Интриган!

Закидывает удочку, дочурка проглатывает наживку, а он подсекает и тянет… Тянет на себя!

Уууу… Сил на него не хватает! Злости, впрочем, тоже! Слишком хорош…

— Тогда приходи завтра, — важно назначает встречу Ника.

С видом, будто она здесь хозяйка всего.

— А у тебя друзья есть? — интересуется почти сразу же. — Ты какого-нибудь дядю с собой привести можешь.

— Зачем? — удивляется Тихон.

— Чтобы мама не скучала, пока мы играем. Она бы с ним тоже во что-нибудь поиграла. Только ты красивого дядю приведи, хорошо? — улыбается и, неожиданно обняв Тихона напоследок, убегает.

Он замирает на несколько мгновений. Такое чувство, будто приходит в себя не сразу, с запозданием.

Ловит мой взгляд…

Цепляет.

Такое чувство, будто мы взглядами крепко-накрепко сцепляемся.

Тонем.

Глубоко-глубоко тонем…

Глава 53

Аглая

С трудом выныриваю из его глаз.

— Тебе пора. Завтра у Ники садик.

— Заберу, — отзывается мгновенно.

— А тебе… На службу твою не надо? Это, вообще, не опасно? — задаю вопрос, не дающий мне покоя. — То ты мне заливал об опасности, а теперь, что? Или про опасность солгал?

Меня разрывает на части сомнениями.

— Не солгал, — отвечает четко. — Я в тот раз не стал тебе даже говорить ничего, потому что меня кинули как оперативника, в самое пекло. Тот, что работал до меня, так и пропал. Без вести. От него избавились. Слишком опасные люди. Я опасался.

— А сейчас?

— Сейчас я не работаю в поле. Слишком ценные мозги, — усмехается.

— Ясно, умник. Ладно, до завтра. Я напишу.

Держусь на расстоянии.

— Я тебе позвоню. Можно? Во сколько Ника ложится?

— Я так устала, что усну с ней в одно время, — оправдываюсь и выгоняю его.

Я выгоняю наглеца как можно быстрее, пока Тихон себе не выторговал поздние телефонные звонки, которые черт знает чем могут закончиться…

Ох, не в ту степь меня понесло!

* * *

Так понемногу Тихон и проник в нашу с Никой размеренную жизнь.

Постепенно мы даже к нему в гости начали приходить и совершенно «случайно» оказалось, что Тихон завел себе вельш-корги пемброк.

Именно такого, какого просила у меня Ника. Но я никак не решалась завести собаку. Теперь… Теперь визиты и встречи с Тихоном стали ежедневными, потому что Ника влюбилась в щенка сразу же!