Не мешайте палачу

Совсем недавно при помощи такой же комбинации им удалось задержать другого убийцу, но оба эти случая были проще, чем та комбинация, которую они разыгрывали сейчас. Потому что в тех двух случаях убийцы были связаны отношениями подчиненности с теми, кто их вызывал в Москву. Главной задачей было заставить «хозяина» вызвать убийцу, а уж в том, что тот приедет, сомневаться не приходилось. Теперь же нужно было не только заставить генерала Минаева вызвать Павла Сауляка. Надо было быть уверенным в том, что Павел его послушается. А этой уверенности как раз и не было. Оставалось только надеяться.

Жившую по соседству с Минаевым молодую актрису Ирочку Асланову нашел неунывающий, изобретательный и склонный к авантюрам Коля Селуянов. Он же, запершись в своей квартире, изготовил фотографии, ловко смонтированные из разных кадров таким образом, что выходило, будто Яковлев и Обидин действительно таскаются следом за генералом. По части фотомонтажа Селуянов был большим любителем и ловко им пользовался. Правда, фотографии, сделанные на Петровке, были подлинными, людей Чинцова и в самом деле вызывали, с ними беседовал все тот же Селуянов. У генерала Минаева могли оказаться знакомые в ГУВД, поэтому эту часть комбинации следовало обставлять максимально правдоподобно, чтобы обман ни в коем случае не раскрылся.

Но Юра Коротков все-таки оказался провидцем. Стасов, несмотря на уговоры и предупреждения, конечно же, рассказал все Анастасии. Причем не скрывал своего намерения с самого начала.

– Ребята, поймите, – говорил он Юре и Николаю, – когда работаешь сложную комбинацию, нельзя ставить ее успех в зависимость от случайностей. Нельзя ничего скрывать от Насти, иначе все может сорваться из-за нелепого недоразумения. Она скажет одно неверное слово, сделает один неверный шаг – и все полетит к черту.

– Гордеев не велит, – вяло сопротивлялись оперативники. – Он нам головы поотрывает, если мы ей проболтаемся.

– А вы молчите. Я сам проболтаюсь. С меня какой спрос?

Они препирались долго, но больше для очистки совести. В конце концов очевидно, что Владислав прав.

Ирочка Асланова начала с Минаевыми игру в обмен квартирами и быстренько подписала со Стасовым договор, который должен был выполнять функцию охранной грамоты. За это актриса одного из московских театров была вознаграждена внеочередной постановкой квартиры на охрану в ПЦО, отметкой о прохождении ежегодного техосмотра ее автомобиля и комплиментами по поводу ее артистического дарования.

После этого Стасов немедленно сел на «хвост» Антону Андреевичу, не особо стараясь прятаться, но и не нарываясь. Все должно выглядеть естественно. В конце второго дня Владислав понял, что Минаев его засек, в начале третьего дня появились наружники, а к концу третьего дня как раз и разыгралась сцена в конспиративной квартире генерала. Все прошло даже более благопристойно, чем ожидал Стасов, который совершенно серьезно готовился к тому, что его будут бить. И, как говаривал великий Остап Ибрагимович, «возможно, ногами». Обошлось без битья. Владислав изо всех сил разыгрывал удивление и смущение, узнав, что объект, за которым он следит по заказу Ирины Вениаминовны Аслановой, является не больше не меньше как генералом ФСБ. Потом пришла очередь картины под названием «Профессиональная солидарность», или «Не могу молчать». Загвоздка была в третьем действии. По замыслу авторов спектакля оно должно было играться под лозунгом «Ты – мне, я – тебе», но тут уже многое зависело от самого Минаева. Затея могла и провалиться. Он мог не испугаться. Мог не обратиться к Стасову за содействием. Мог просто не поверить. Он мог сделать все что угодно.

К счастью, не сделал. Двадцать лет сыщицкого стажа даром не прошли, Владислав Стасов всегда славился своим умением выполнять поставленные перед ним задачи. Он был изобретателен, пластичен, виртуозен, чутко угадывал настроение собеседника и ход его мыслей, и если бы работникам уголовного розыска давали специальных «Оскаров» за артистичность, он несомненно ушел бы на пенсию лауреатом.

Но на пенсию он ушел никому не известным подполковником.

* * *

Павла Сауляка «встречали» на всех вокзалах и в аэропортах. Его не должны были задерживать. Только зафиксировать прибытие и вести дальнейшее наблюдение. Генерал Минаев остался под присмотром Коли Селуянова. Стасова он теперь знал в лицо, а Коротков не рисковал светиться, ибо Минаев в любую минуту мог встретиться с Чинцовым, а рядом с Чинцовым обязательно окажется либо Яковлев, либо Обидин, которые прекрасно помнят Юру по Самаре и Уральску.