Не мешайте палачу

«Видно, визит к любовнице прошел более чем успешно», – с усмешкой подумал Сауляк.

– Чем могу быть полезен прелестной незнакомке?

– О, многим, – засмеялась Рита. – Во-первых, я хочу, чтобы вы на меня внимательно посмотрели.

– А что, я должен вас узнать? Мы где-то встречались?

– Вы сначала посмотрите как следует, а потом я вам все объясню.

Возникла пауза. Рита работала, пристально глядя в глаза мужчине. Она легко погружала собеседника в транс, умело используя глаза и мимику, и в этом не уступала даже Мише Ларкину. Слабость ее способностей заключалась в том, что она не могла заставить человека переступить через некоторые барьеры. Есть поступки, для совершения которых нужно переступить определенную черту, и далеко не каждый может сделать это по собственной воле. Для того чтобы заставить объект воздействия эту черту переступить, нужна очень высокая степень подавления воли и полное блокирование самоконтроля. Человека очень трудно заставить кого-то убить и еще труднее – заставить убить самого себя. Миша Ларкин это мог, и Гарик мог, и Карл. А Рита не могла. Силенок не хватало.

– Вам не нужно возвращаться в офис, – раздавался в наушнике ее голос. – Я сейчас уйду, а вы отъедете куда-нибудь в тихое место, остановите машину и будете сидеть в ней до без десяти шесть. До без десяти шесть. После этого вы должны выехать на Садовое кольцо, доехать до Сухаревской площади и на полной скорости свернуть на Сретенку. Проедете по Сретенке пятьсот метров, остановитесь и выйдете из машины. К вам подойдут и скажут, что нужно делать дальше…

Через несколько минут Рита села в машину к Павлу. Вид у нее был совсем не уставший, объект действительно не представлял для нее никакой сложности.

– Поедем домой, детка, – ласково сказал Сауляк. – Я отвезу тебя.

– А ты?

– У меня еще есть дела. Ты отдыхай, а вечером я приеду.

К шести часам он занял пост у выхода из метро «Сухаревская». В четверть седьмого с Садового кольца на Сретенку на полной скорости свернул новенький сверкающий «БМВ», и все потонуло в грохоте и скрежете металла.

Движение по Сретенке было односторонним, только в направлении Садового, а никак не наоборот. Авария была неизбежна. Но Рите совсем не обязательно было это знать.

Глава 8

Все-таки Президент создал две комиссии по разработке вариантов выхода из чеченского кризиса, и Вячеслав Егорович Соломатин порадовался своей предусмотрительности: работа над поисками «личного решения Президента» была начата загодя. Сауляк обещал сделать все возможное. Сам Соломатин так и не встретился с ним, Павел избегал показываться на глаза, но по телефону сказал:

– Мне понятны ваша озабоченность и ваши мотивы. Я мало разбираюсь в политике, тем более после того, как два года был фактически оторван от всего. Но я – сторонник стабильности и человек привычек. Меня устраивает нынешний президент, я не гонюсь за сменой политического курса и не жажду социальных перемен. Поэтому я готов вам помочь ради того, чтобы все осталось как есть.

Соломатин остался удовлетворен обещанием и не стал разъяснять Сауляку свои истинные мотивы и показывать настоящую глубину своей озабоченности.

Трагедия Вячеслава Егоровича была в том, что, являясь по своему статусу чем-то вроде дворника, он имел душу холопа и честолюбие серого кардинала. Когда-то, много лет назад, комсомольский вожак-старшеклассник во время субботника подошел к ребятам из шестого класса, добросовестно драившим стекла в школьном коридоре, окинул придирчивым взглядом фронт работ и скривился:

– Ну и работнички! Как будто не для себя моете, а для чужого дяди. Вам же жить в этом здании, учиться в нем, вам самим должно быть приятно, когда стекла чистые и прозрачные. А вы? Только грязь разводите. Вон посмотрите, как у мальчика чистенько получается. Он по-настоящему старается, по-пионерски, а вы ленитесь. Лучше бы с него пример брали.

Слава Соломатин зарделся. Его всегда дразнили маменькиным сынком, потому что отца у них не было, мама работала на двух работах, а сестренка была совсем еще крохой, и Славик постоянно то ходил в магазины, то отводил сестру в садик или забирал ее оттуда, то мыл полы и окна в квартире. Он ужасно стеснялся этого, и когда ребята звали его поиграть в футбол или сбегать в кино, отказывался, ссылаясь на то, что «мама не разрешила». На самом деле мама всегда была на работе, но Славик не мог заставить себя произнести:

– Я не могу идти, мне нужно почистить картошку, прокрутить мясо через мясорубку, а потом сестру из садика забрать.