Не место для якоря

Шота, самый подготовленный из нас к работе с плотью живого существа, быстро оправился. Его первое замешательство было вызвано скорее не ужасом от кровожадности огромного острозубого монстра, а от неожиданности развернувшейся картины. Алиев скомандовал нам идти по кромке леса, пусть и отклонившись немного от курса, но не наблюдая ту жуткую картину.

Далее путь проходил в молчании. Лес всё так же производил угнетающее впечатление, а после увиденного опасность мерещилась за каждым кустом. Однажды мы заметили довольно крупного растительноядного динозавра, видоизмененного зауропода, который направлялся к оставшемуся уже позади нас озеру. Он даже не обратил на нашу компанию никакого внимания, а мы при его неожиданном появлении отупели и не успели шмыгнуть за дерево. Динозавр, сверкая в редких просветах небесного светила среди листвы деревьев серебристой кожей с костяными наростами, пронесся мимо. Мы же поняли, что нужно брать себя в руки, иначе пропустим кого-то, действительно представляющего опасность.

Через часа четыре ходьбы Марина вновь залезла на дерево и сообщила, что видит в нескольких километрах от нас прогалину с чем-то странным, не видным отсюда, но кажущимся рукотворным. Это было прямо по курсу, что нас невероятно обрадовало. Мы с новыми силами устремились вперед, но не прекращая прислушиваться ко всему вокруг. Пара километров показалась нам легкой пробежкой на пути к цели.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее мигала стрелка на браслете, а потом и вовсе пропала. Мы замерли в гуще папоротников, не решаясь выйти на открытое пространство.

Нашему взору предстал маленький планетарный шаттл, рассчитанный на четыре человека и предназначенный для высадки на поверхность планеты. Шаттл был совершенно цел, поэтому вряд ли для решения задания нам нужно было его починить. Но с этим всё же ещё предстояло разобраться.

Возле него стояла «палатка-невидимка», предназначенная для сокрытия на незнакомой местности и подстраивающаяся под эту местность. Теперь она уже была частично видимой, это говорило о том, что она, во-первых, не на солнечных самозарязающихся батареях и, во вторых, какой бы ни был в данном случае способ её зарядки, она здесь находится достаточно долго, чтобы этот заряд исчез.

— Заметили палатку? — подал голос Иван, осторожно оглядывая поляну из-за кустистой лапы папоротника. — Почти полностью разряжена. Значит, год как минимум экспедиция нас дожидается.

— А значит, никто нас уже не дожидается, — хмуро продолжил его мысль Шота. Оно и понятно, ему приятней лечить живых пациентов, а не копаться в останках. А если бы они были живы, то с целым шаттлом подали бы знак о своем местонахождении и к ним экстренно прилетела бы медкапсула. А раз за год такой знак не был подан, его скорее всего некому было подавать.

— Почему они могут быть мертвыми? — спросила Марина, обращаясь к нам с Шотой.

— Всё указывает на болезнь или инфекцию или что-то подобное, связанное с их здоровьем и невозможностью подать сигнал вовремя, — озвучила я наше с Шотой предположение. — Хотя их могли и банально съесть или укусить. Но я вообще не заметила здесь змей или каких-нибудь подозрительных ящериц.

— Но эту версию всё же стоит проверить, на всякий случай, — возразил Шота.

— Да, конечно, — согласилась я.

Иван молчал, подозрительно осматривая поляну. Он положил сумку с оставшимися фруктами возле дерева и настороженно вслушивался в шорохи, не реагируя на наши вопросительные взгляды.

Марине надоела эта пауза, и она решила выглянуть на это пустое пространство, но в ту же секунду была схвачена за руку Иваном.

Нам стали понятны его опасения. Мы услышали знакомые гулкие удары — шаги гигантского животного, и через несколько секунд знакомый модифицированный тираннозавр появился на поляне. Мы замерли, боясь пошевелиться и не выходя на открытое место.

Ящер становился, втягивая воздух в ноздри, затем склонил гигантскую голову на короткой и массивной шее и принялся обнюхивать что-то возле палатки. Я сжала руки в кулаки, приготовившись зажать ими уши, чтобы не слышать тех противных чавкающих звуков, но монстр недовольно повёл носом, сшиб передней лапой край палатки и устремился в противоположном от нас направлении.

Судорожный выдох одновременно вырвался из наших легких. Пронесло. Но мы не спешили на поляну, хотя теперь явно видели лежащие возле сбитой палатки у заросшего травой кострища тела.

— Наверное, нам всё же можно к ним подойти. Кислородный фильтр не пропускает внутрь и посторонние инфекции, передающиеся по воздуху, если они были больны, — заметила я.

— Думаешь, всё же болезнь? — спросил Шота, хотя по его тону было понятно, что он думает так же.

— Или может что-то в этом роде. Этот динозавр очень похож на тираннозавра, а они не гнушались питаться падалью. Раз он не стал есть — значит, что-то с ними не так.