Не мир

День прошёл более напряжённо, чем обычно. Тень траура витала на лицах обитателей лагеря. Тела всех погибших сожгли вместе, всё на том же роковом кострище. К наступлению сумерек раздвижные двери были зашиты фанерой и гипсокартоном, а датчик движения подключен к генератору.

— Товарищ командир, мы генератор за баррикаду поставили, чтобы караульный мог заводить его находясь в укрытии, а то мало ли кто в гости придёт. — отрапортовал служивый. — Только проверить нужно.

Генератор завели и помещение заполнилось равномерным гудением, один из караульных подбежал под датчик и двери послушно разъехались без каких-либо видимых затруднений. Мужчина вышел наружу и немного отошёл, половинки дверей закрылись и через мгновение снова разошлись.

— Всё работает! — восхитился результатом техник.

— Хорошо, завтра продолжим укрепляться внутри. — объявила пришедшая на шум Борисовна и уже менее торжественно обратилась к безымянному, — Золотой мой, разговор к тебе есть. Может конечно ничего серьёзного, но странно всё.

С лестницы спустилась Лена и тоже подошла к здоровяку.

Борисовна решила распустить до следующего дня всех работяг:

— Так, дамы и господа, всем спасибо — все свободны! Завтра утром продолжаем! — и уже тише добавила, — Лена, рассказывай что видела.

Девочка смутилась, едва заметный румянец проступил через пыль на щеках.

— Ну это… Ты мне тогда сказал за Алиной и Андреем присматривать, я и присматривала. Они целовались сегодня…

Парень непонимающе нахмурил брови.

Из темноты торгового зала вынырнула его подруга. Её комбинезон почти монотонно сливался с тенью и мраком, становясь практически не различимым, а когда она входила в круг света — тень тянулась плащом, ниспадая с каждого изгиба её тела.

Дивный сладковатый шёпот разнёсся в глубь первого этажа и отозвался эхом из дальних углов, словно призраки заговорили во тьме:

— Ну и ничего страшного, что целовались. Настоящие они брат и сестра или нет, какое вам дело? Для вас это не самая страшная ложь… — как бы ни противно звучали её слова для Борисовны, но в них была истина. Взаимное доверие сейчас стократ важнее, чем какая бы то ни была запретная любовная связь.

Лена посмотрела на длинноволосую, та встретила её взгляд улыбкой.

— Да… Права твоя подруга. — причмокнув, констатировала тётка. — Но на всякий случай, может уточнишь разберёшься всё-таки?

На что парень отрицательно покачал головой:

— Их дело.

Женщина сжала губы и отмахнулась.

Лена раскрыла рот и, собирав смелость и наглость воедино, выпалила:

— Мы сегодня опять не вместе спим? — в интонации девочки слышался вызов и, в поиске поддержки, она посмотрела на Борисовну.

Длинноволосая громко вздохнула и, отвечая за парня, спокойно заявила:

— Да, девочка. Сегодня не вместе. И завтра не вместе. И послезавтра не вместе. И пока я тут — забудь про него. — как не старалась она проявить доброжелательность или хотя бы равнодушие, но надменная ухмылка всё равно была частым гостем на пухлых губах. — Я вообще не понимаю, как он на тебя посмотрел? Худая, грязная… Давай тебе хоть губки чуть-чуть надуем, что ли?

Лицо длинноволосой почти мгновенно побледнело, вокруг рта проступила синяя сетка венозных капилляров, а губы стали почти чёрными. Она подалась корпусом к Лене намереваясь поцеловать, но была перехвачена за верх груди каменной рукой безымянного.

— Да ладно тебе! — её кожа снова приобрела нормальный, хоть и бледный, цвет, а губы порозовели. — Подумаешь, герпес…

Гигант прищурил глаза и поднял подбородок, на что девушка лишь саркастически рассмеялась:

— Ого! Верю, верю! — и довершила удар по юной конкурентке, положив свою ладонь поверх обнимающей руки парня и переместив её вниз, себе на грудь. Самодовольное наглое лицо излучало света чуть ли не больше, чем керосиновая лампа у выхода.

Караульные с улыбками наблюдали за происходящей междоусобицей и о чём-то шептались. А Борисовна, не выдержав потока страстей, махнула рукой и пошла к ступеням.

…Что-то не так в движениях и поведении этой женщины…

Лена опустила лицо и, с укором посмотрев исподлобья на своего избранника, отправилась следом за наставницей.

— Пойдём спать, а? Кажется, у тебя остро встал ещё один вопрос… — девушка прижалась спиной к безымянному и упёрлась ягодицами в его каменное тело.

— И не один. — подчеркнул безымянный, как обычно, не поняв заигрывания.

Парочка зашагала к лестнице и, меньше чем через минуту, первый этаж как будто опустел, даже спокойно беседующие часовые не смогли разбавить густую тоску тёмного торгового зала.

День закончился привычной темнотой палатки и женскими объятиями, но в отличие от Лениных — какими-то родными, пускай холодными, но знакомыми и долгожданными.

…Почему меня всё ещё заботит судьба этих людей… Моя цель глобальнее чем весь этот мир, а я интересуюсь каким-то вооружённым конфликтом, пытаясь найти в нём себя… Что может значить моя личность по сравнению с убийством бога… И почему я мог просить скрывать от себя собственное имя…