Не могу его оставить (СИ)

Женя так и не могла сформулировать, почему дальнейшее становление отношений перейдёт в предельное откровение о злополучном замужестве. Развившаяся подозрительность? Неверие в равные отношения? Разочарование в мужчинах?

Но она не могла соврать даже самой себе, что Мартин ей бесспорно понравился. Добродушный, смешливый, относящийся к самым неоднозначным ситуациям с великодушным спокойствием.

Но тем не менее в нём было, что-то властное, требовательное. Деспотичная черта любого лидера, которая потребует от неё унизительных признаний. Стоит ли снова погружаться в пучину таких тяжёлых и неоднозначных отношений.

Женя на секунду зажмурилась, отогнала от себя тягостные воспоминания и снова посмотрела в окно.

В глазах предательски защипало, а грудь сдавило так, что она едва не задохнулась от подступающих рыданий. Одиночество и тоска. Но ей совсем не хотелось начинать новую жизнь с разочарований. Ведь она сама решила быть сильной. К сожалению, полное отсутствие друзей и знакомых, Женя не предусмотрела и пожалуй, нормальных вариантов, кроме, как заявиться к Мартину на репетиционную точку, у неё действительно нет.

Превратности судьбы. Совсем недавно она даже не помышляла о том, что бы строить планы, на какого-то патлатого рок-музыканта с наглым взглядом и пошлейшим языком. Неужели собственная доверчивость и желание прилепиться к более сильному ввергли её в новую пучину страданий.

Дорога до репетиционной точки показалась непозволительно короткой. Женя оттягивала тревожный момент до последнего, но, когда в лабиринте старых улочек показалось знакомое здание, она почувствовала холодок в животе. Постоянная настороженность сделали из Жени почти провидицу. Она могла предугадать настроение мужа только по одним своим ощущениям. Сосущий ледяной комок обычно предвкушал сладкую любезность на публике и жестокие разборки без свидетелей.

Но сейчас ничего не поделаешь. Она сама вписалась в это странное знакомство, а столь желанное общение просто не оставляет ей выбора.

Она и не представляла, что новая жизнь, свободная от насилия и зависимости окажется такой непростой.

Парней она застала за спешными сборами каких-то вещей.

— А, привет! — коротко бросил Тонька и тут же кинул в Женю, каким-то пакетом, — лови!

— Что это? — Женя едва не уронила большой мягкий кулёк от которого одуряюще пахло специями.

— А хрен знает, — Тонька беспечно пожал плечами, — то ли мясо с приправами, то ли приправы с мясом, — спроси у Мартина.

— Куда это нести?

— В машину. Хотя стой. Лохматый сюда хотел ещё, что-то положить.

Женя пропустила прозвище Мартина мимо ушей и осторожно заглянула в мешок. Упаковка овощей. Пластиковые ножи и вилки. Куча мятых бумажных салфеток. Похоже её приятели собираются на пикник.

— Вы за город?

— Угу, — Тонька кивнул головой, — ладно, клади в багажник, а я пойду за пледами.

Последнюю фразу Тонька сказал совершенно спокойным будничным голосом, но Жене внезапно стало грустно.

Только сейчас она поняла, как сильно хочет в их компанию. Что с ними не надо продумывать каждое слово. Не надо переживать из-за слишком скромного наряда. Что можно быть самой собой. Громко и беззаботно хохотать над дурацкими рассказами Мартина и незатейливыми грубоватыми шуточками Ольгерда. Можно безнаказанно смеяться, веселиться, шутить и совершенно не бояться последующих разборок дома. Но, как об этом заявить? Как стать столь наглой, что бы беспардонно напроситься в компанию лишним человеком. Бесполезное интеллигентное воспитание. То над, чем другой человек даже не задумается, для Жени становилось непреодолимой преградой. Тем более она толком не извинилась за своё недавнее внезапное вторжение, а уже напрашивается на новые посиделки.

— Знакомься это наш новый басист, — Мартин появился из помещения студии в компании высокого длинноволосого парня. Довольно скромного, невыразительного и примечательного лишь длиннющей блондинистой гривой, — Эрик. Мастер сустейна, между прочим. Рикенбекер.

Женя понятия не имела, что такое Рикенбекер и сустейн, но судя по интонации Мартина поняла, что это две очень крутые вещи.

Угораздило же её познакомится с рок-музыкантами.

Но, как всё-таки хочется поехать вместе с ними.

— Слушай дальше, — Мартин повернулся к Эрику и продолжил свой трёп:

— Поехали мы однажды на это самое озеро всей семьёй и взяли с собой дедушку. Сидим отдыхаем.

А дедушка принял на грудь. Раз, другой. Он мастер по этому делу и пошёл освежиться в заведение. Там на въезде есть такой зелёный домик. Увидишь, когда будем проезжать. Ушёл. Нет и нет. Мы уже забеспокоились.

Наконец, возвращается и, прошу прощения, весь в дерьме. Мама его и спрашивает, что случилось. А дед и говорит, мол, когда мочился, наклонился слишком сильно и его вставная челюсть возьми да и нырни в дырку.

— Ну, а что ж ты так долго? — спрашивает мама.

А дед отвечает:

— Понимаете, сунул руку за челюстью, вытащил три, так пока примерял…