Не могу его оставить (СИ)

Он играл машинально, отточенными до автоматизма движениями, вырывая из струн, одновременно гневную и одновременно пронзительно жалобную мелодию.

До сих пор Женя относилась к рок-музыке почти неодобрительно. Значительную роль в этом сыграл Игорь и находясь под влиянием своего утончённого, интеллигентного мужа, она воспринимала симфонию пронзительных грохочущих звуков негативно. Игра Мартина неожиданно заставила её прислушаться.

Она мало, что понимала в этом музыкальном направлении, но подспудно чувствовала то, что её друг ещё очень неопытен. Что ему не хватает техники и знаний. Что игра Мартина простовата и грубовата, но так же невольно, Женя чувствовала ту мощную энергетику, которая исходила из его рваных и одновременно задумчивых проигрышей. Она успела узнать, что большую часть в рок-музыке играет атмосфера, умение поймать настроение публики и способность подать себя. Мартин почти безошибочно констатировал своё испорченное настроение и своё ущемлённое самолюбие.

— Это было очень жёстко и очень чувственно.

— Ну, как бы да, — слова девчонки неожиданно приятно согрели и Мартин добродушно заулыбался, — а ещё, как?

— Ну, не знаю. Зло, наверное. Ты был очень сердит на Ольгерда и тебе удалось это передать.

Мартин самодовольно хмыкнул и внимательно проследил за её губами. А она оказывается чувствительная, живо поняла, что он хотел передать в тот момент. Интересно представить, как после выздоровления эти губы будут оказывать ему совсем другие любезности.

Впрочем, рот у Жени был слабый, бледный с судорожно дрожащей губой и Мартин с горьким вздохом отодвинул свои планы на неопределённое время.

Снова немного посидели молча.

— Сдыхаю, спать хочу, — признался Мартин.

Женя почувствовала прикосновение к плечу и вздрогнула так, что сердце ухнуло куда-то вниз живота. Парень таки задремал и непроизвольно прижался своим литым плечом к её руке. Женя нервно дёрнулась, стараясь освободиться от этого прикосновения побыстрей. Она так давно жила в состоянии постоянного напряжения, ожидания издевки или грубости, что любое прикосновение расценивала, как сигнал опасности, когда всё хорошее в конечном итоге оборачивалось против неё. Хронический страх сделал её подозрительной и недоверчивой, а она словно нарочно попадает в интимную связку с этим человеком уже не в первый раз. И, кто знает, каким хорором может обернуться это странное незапланированное знакомство.

Светлое настроение и благодарность за проявленную заботу схлынули в одно мгновение словно надпись на морском песке.

Мгновенно захотелось убежать, закрыться в своей маленькой комнатке, закутаться в одеяло с головой, что бы ничего не видеть и не слышать. Не травить свои нервы очередным ожиданием. Закрыться и зажаться, что бы переждать очередную волну паники.

— Осторожно!!! — передёрнулась она.

Мартин хмуро потёр ладонями лицо и снова попытался пристроить голову к Жене на плечо, но она деликатно увернулась, сделав вид, что ей, что-то срочно понадобилось на тумбочке. Парню было всё равно что послужит подпоркой его голове, но этот демарш не остался не замеченным.

— Скоро там твой врач придёт? — он недовольно отодвинулся и хмыкнул. Странная девица, но в любом случае сейчас её никак нельзя оставлять одну.

Ладно, ничего. С него не убудет. Мама учила, что, помогать ближнему первейшая задача любого порядочного человека. А он человек благородный, почти во всех отношениях.

— Ой, звонят. Наверное, это он.

— Лежи. Я сам открою.

И Мартин, весь исполненный важностью миссии, отправился открывать дверь. На самом деле, доминирующая роль ему нравилась. Было в этой роли, что-то очень близкое. Почти родное. Затрагивающие фантазии Мартина о целостности и постоянстве отношений. Ему нравилось руководить и тот кто вписывался в эти честолюбивые запросы, вполне мог рассчитывать на его верность.

Впустив врача в квартиру, на правах старшего и заботливого, он тут же поинтересовался названием организации и удостоверением.

— А вы, простите, кто? — врач оказался подозрительным и оценил татуированные плечи и кожаные штаны по своему.

Взгляд Мартина заметался всего на секунду. Безликое друг не подходило, на любовника он не отважился, а на папу не тянул по возрасту.

— Старший брат, — нагло припечатал Мартин и занял положение у двери, важно скрестив руки на груди. Врач прошёл в комнату.

— Доброе утро. Что случилось?

— Паническая атака. У меня таких никогда не было, — негромко ответила Женя и стесняясь тем, что приступ уже закончился и она напрасно побеспокоила Скорую, чуть слышно добавила, — Я думала, что умру.

— Расскажите, пожалуйста подробней о своём заболевании. Я к сожалению не знаком с вашей историей болезни и мне необходимо знать детали.

Мартин по прежнему стоял у входа в комнату, привалившись к косяку и всем своим видом выражал озабоченность. Впрочем, к разговору он прислушивался в пол-уха. По большей части, Мартин рассчитывал заценить Женины грудки, и амбициозная роль старшего брата, не была этому помехой.