Не могу его оставить (СИ)

У мамы не хватило слов. На глаза навернулись слёзы и она медленно побрела у ту комнату, которая до замужества принадлежала Жене. Жене стало невыносимо тошно. От чувства стыда и вины внутри сжался такой болезненный комок, что она едва сдержалась, что бы не заплакать следом. Её несчастная постаревшая мама. Пережившая самое страшное потрясение в своей жизни. Исхудавшая, с запавшими безжизненными глазами и бессильно повисшими руками. Сейчас она больше походила не просто на старушку, а на старушку-робота. Безжизненное существо, выполняющее свои обязанности чисто механически, по заранее заложенной программе. Женя почти машинально оттолкнула притихшего Игоря и последовала вслед за мамой. Тем временем мама трясущимися руками накручивала диск старенького городского телефона, видимо, что бы позвонить отцу на работу.

— Всё-таки надо было её предупредить, — Игорь бросил эту фразу, как о давно решённом вопросе. Жене некогда было вдумываться в тонкости его интриг и интонаций. Она бросилась к маме и в свою очередь схватила её за руку:

— Мама, не заставляй меня оправдываться. Я давно пыталась пожаловаться тебе на свои семейные проблемы. У меня просто не осталось другого выхода. Мамочка, прости! Это была вынужденная мера.

— Женя-Женя… Что ты натворила! У бабушки был инсульт… Мама закрыла лицо руками и разрыдалась.

— Почему ты ничего мне не сказала? Как могла так поступить с самыми близкими людьми? Бабушка слегла, у отца прединфарктное состояние.

Жене было так невыносимо стыдно, что она даже не обратила внимание на то, что их такая неожиданная и долгожданная встреча началась с упрёков.

— Что я тебе такого плохого сделала? Чего недодала? Ты ведь родилась такой слабой. Даже не дышала, когда появилась на свет. Я столько в тебя вложила, — невнятно бормотала мама, — Ты была такая болезненная. Хилая. Дикая. Не ходила в детский сад. Мне даже карьеру пришлось бросить из-за тебя.

Они выглядели несколько странно — эти упрёки. Несвоевременно и неуместно, но всё сказанное было правдой. Женя уже была в возрасте понимания, когда отец хотел уйти из семьи. Что бы удержать отца мама забеременела. Женя тоже об этом знала, так-как хорошо помнила уже довольно большой мамин живот и даже радовалась тому, что у неё будет братик или сестрёнка. Но у мамы произошёл выкидыш на большом сроке в котором косвенно виновата оказалась Женя. Так случилось, что на мамином шестом месяце Женя тяжело заболела. Маме пришлось лечь вместе с ней в больницу, она не спала несколько суток к ряду, а если и спала, то сидя рядом на расшатанном больничном стуле, положив голову к Жене на подушку. Выхаживала после тяжёлой пневмонии, бегала по городу в поисках какого-то чудодейственного антибиотика, искала нужного и редкого специалиста по хронической пневмонии и от всего этого у мамы начались преждевременные роды.

Отец хотел уйти, но после всего произошедшего не смог. Он просто самоустранился от семьи и начал тихо и медленно спиваться. Мама тоже пыталась устроить свою личную жизнь. Уже будучи школьницей Женя догадывалась, что очередной дядя Олег или дядя Толя ни мамины коллеги и сослуживцы, а любовники. В такие моменты мама расцветала. Становилась необычайно доброй. Нередко дарила Жене внеплановые подарки и по вечерам упархивала на очередной" собрание», благоухая настоящими французскими духами, которые использовала только по особым случаям. Но если маму бросал очередной любовник, то это была вина Жени. Слишком часто она болела, часто пропускала школу. Жене приходилось уделять слишком много внимания, таскать по поликлиникам, водить на процедуры. Она росла, требовала много внимания, приходилось ходить к репетирам, на дополнительные занятия, в кружки. На любовников не оставалось времени.

Надо сказать, что характер мамы со временем стал портиться. Чем быстрее она увядала тем чаще случались дома ссоры и скандалы. Порой безобразные и оскорбительные, после которых Женя долго не могла прийти в себя и даже не хотела идти после школы домой. Женя отлично помнила, что если родители ругались то мама всегда грозила устроить коммуналку — Женя почему-то отдельно, она с отцом отдельно. А если отец пил и чудил, то это тоже была вина Жени. Доходило даже до того, что мама устраивала истерику с «попыткой суицида», когда звонила прямо Жене в школу и сообщала, что стоит на подоконнике открытого окна и сейчас сброситься с пятого этажа.

Так уж ли защищённо чувствовала себя Женя в этом доме. Такое ощущение, что она всю жизнь ждала маминого одобрения. Её похвалы. Адекватной оценки успехов. Женя перестала ждать ее одобрения только поступив в университет. Наверное, уже тогда Женя поняла, что вообще перестала пускать кого-то к себе в душу. По крайней мере, родителей. Это была иллюзия. Выдача желаемого за действительное.