(не) Мой Боно (СИ)

Отмахиваюсь от этих воспоминаний, возвращаясь к нам с Русланом. Может, он решил также? Но это глупо, учитывая, что я только пошла к нему навстречу и начала доверять. Он не мой, чтобы биться с той, кому этот Котик, возможно, принадлежит.

— Воробушек, всё хорошо? — на кухню зашел Леший.

— Да. Завтра поедем в наш город. Ты со мной? — решение было твердым. Ждать Руслана и ехать с ним в свои родные края я не хочу.

Глава 68

Руслан

— Что ты хотела мне сказать такого срочного, что это не телефонный разговор? — захожу в кабинет своей коллеги — Олеси. Бесцеремонно занимаю стул напротив стола, складывая руки на груди.

— Привет еще раз, Руслан, — отвечает девушка, вставая из-за стола. Она одергивает форменную юбку и подходит, нагло присаживаясь ко мне на колени, — я соскучилась. Это первое, — ее руки обвивают мою шею, — второе: от тебя пахнет духами?

Она с подозрением приподнимает одну бровь и вопросительно смотрит на меня.

— Все может быть, — протягиваю, внимательно рассматривая Олесю. Она снова «забыла» застегнуть верхнюю пуговицу на блузке и сейчас я мог любоваться аппетитным декольте. Олеся всегда вызывала бурную реакцию со стороны противоположного пола. И дело не только в третьем размере груди. Манили густые русые волосы до лопаток, которые она на работе чаще всего собирала в высокую прическу, как сейчас, выразительные глаза голубого цвета и слегка накачанные губы. Ей это шло и не выглядело вульгарно. Только мой восторг уже давно просыпался лишь при виде другой. В сердечном ритме вызывала аритмию Доминика, которой не нужно из кожи вон лезть, чтобы вызвать желание.

— Что значит, всё может быть? — нахмурилась девушка. — Мне кажется, что ты за моей спиной мутишь с этой монашкой Соболевой? Ты слишком много проводишь с ней времени. Разубеди меня в этом?

— Олесь, ты же знаешь, как я не люблю выяснять отношения, — кладу ладони на аппетитные бедра и притягиваю к себе, — что ты мне хотела сказать? Это относится к делу или ты хочешь обсудить Нику?

— Да я ей волосы хочу выдрать, потому что ты ее с мамой познакомил, — она поджала губы, — Анна Сергеевна мне рассказала, что у тебя всё-таки девушка. Ты что, обалдел?

— У нее были неприятности. Мать снова придумала себе.

— Лучше бы она про нас всё придумала. Мы уже с тобой три года вместе, а ты меня никому не представил. У нас с тобой вообще серьезно? Как появилась эта Ника, ты стал отстраненный.

— Мы уже говорили об этом, — оттягиваю пальцем вырез ее блузки, заставляя еще одну пуговицу как бы случайно расстегнуться, — ой, какая досада! Капитан, я вижу ваш красный лифчик. Как не стыдно? — щурюсь, наблюдая за тем, как девчонка начинает краснеть.

— Хватит издеваться. Ты меня уже несколько месяцев избегаешь и щеку подставляешь при любой возможности. Я же вижу, что ты думаешь о другой. Руслан, ты же знаешь, это девка Ромы. Он убьет тебя, если ты к ней прикоснешься. Я могу, конечно, подождать, когда это случится, но мне бы хотелось, чтобы ты одумался раньше.

— Рома погиб при выполнении задания, — отрезаю, вставая со стула и отстраняюсь от девушки. Подхожу к окну, рассматривая свою машину. Нужно заскочить на мойку, черный цвет превратился в коричневый.

— Хватит тебе, — в голосе послышались игривые нотки, — я слышала, что вы его отправили в самое пекло. Совсем не жалеете пацана. Он вам и Хмурого и Жиглова на блюдечке, а вы его за Сафаровым отправили. Что ты молчишь, я тоже работаю в этом отделе и в курсе. И знаю, что за Доминикой наши люди вечно наблюдают, потому что она телка Ромы. Не доводи до греха, Руслан! Ее парень вернется и придушит тебя.

Стискиваю челюсть, сжимая руку в кулак. Роман Боно — спица в колесах, которая является моим препятствием в отношениях с Доминикой. Знаю, что она принадлежит не мне и это изводит, доводя до сумасшествия. Внутри меня борются понятия «правильно» и «хочу», которые постоянно меняются ролями. С самого первого дня, как я увидел эту девчонку, еще на проспекте, потерял покой, но держал себя в руках, потому что понимал: Ника — не моя женщина. Но как же сложно себя контролировать, когда сердце просит, умоляет о большем. Я и так уже оступился и поддался своей слабости, забыв про условности, начав ухаживать за Доминикой. Знал, что нельзя, но не мог себе запретить. Мне нравилось находиться рядом, оберегать этого птенчика и заботиться о ней. А после её попыток к сближению и вовсе потерял покой. И так просто отдать пташку не смогу. Она — моя обитель. Та, кто смогла, как бы тривиально не звучало, растопить лед и дать почувствовать, что живой.

Мы никогда не были с Боно друзьями, но я ранее не путался с чужими женщинами. А сейчас нарушал собственные принципы, наступая себе на горло. Погрязая во влюбленности, я не выполнил просьбу Боно и не передал Нике, что он жив, а ему сказал, что девчонка вышла замуж. И ведь осознаю, что рано или поздно он придет за ней, найдет, но все равно на что-то надеюсь.