(не) Мой Боно (СИ)

— Да, он в курсе. Ты мог бы не курить? — нервно отмахиваюсь от дыма и пытаюсь открыть окно.

— Прости, Люциферушка. Забыл, что ты такая нежная, — язвит, но сигарету выбрасывает.

— Ты заступился за меня дважды, — осторожно спрашиваю, — почему?

— Ты же слышала, что сказал Биг Босс, — безразлично произносит, но я чувствую, что он врет. Или хочется в это верить. — Я не поклонник насилия над женщинами. Ничего личного.

Ну, да. Кто бы сомневался, что между нами может быть что-то личное.

— Ты сказал, что сам со мной разберешься…

— Я от своих слов и не отказываюсь. Обязательно разберусь, но немного позже, — противно улыбается, паркуясь возле «Спектры», — выходи — и без глупостей. Всё равно поймаю и тогда передумаю.

Удерживая за локоть, он проводит меня через черный вход в клуб и тащит по длинному коридору. Когда я окончательно запутываюсь в маршруте, Боно толкает одну из дверей, и мы оказываемся прямо на сцене, где находится несколько девушек. Рядом со сценой за столиком сидит яркая блондинка с накачанными губами и отменной фигурой. Сразу видно, что она не один час проводит в спортивном зале, потому что даже я, с гетероориентацией, заглядываюсь на нее. Кошусь на Боно, который безразлично смотрит на полураздетых девиц и блондинку, поражаясь его выдержке. Ему всё равно, он думает о чем-то своем. Или привык уже к такому окружению.

Девчонки косятся на мою персону с любопытством, пока я прячусь от них за Романом, словно тот за меня заступится.

— Привет, Ромочка, — к нам подходит блондинка и бросается к моему спутнику с поцелуями и объятиями, — ты нам новенькую привел?

— Да, с проживанием. Будет под твоим крылом.

— Маленькая какая, — оценивающе смотрит на меня девушка, — и рост, и возраст. Тебе лет сколько?

— Двадцать один, — буркаю, вжимаясь в Боно. Сердце замирает от того, как Рома сжимает мою ладонь и гладит кожу большим пальцем.

— Хорошо, — кивает девушка головой, — меня зовут Полина, я буду твоей наставницей. Научу танцевать и всему, что знаю. Познакомься с девочками: это Августина, Розалина, Кристина, Айнагуль и Лара.

Она подзывает танцовщиц, которые дружелюбно со мной здороваются и выстраиваются в ряд. Я вижу, что каждая строит глазки Боно, но тот никак на них не реагирует.

— Это Ника, она тут за долги своего бати. В полном распоряжении Хмурого, — представляет меня присутствующим. Я замечаю сочувствие на лице Полины и других девочек. Судя по всему, коллектив тут не змеиный. Или так только кажется.

— Что же, Ника, — протягивает наставница, — наблюдай пока за нами, чуть позже отвезу тебя на квартиру. Сегодня ты не работаешь, вклинивайся, а завтра уже с обеда мы начинаем тренироваться и разучивать танец. Ты умеешь танцевать-то? Пробовала ранее?

— Умею, к сожалению, — цежу сквозь зубы, — я окончила танцевальную школу.

— Да ты моя золотая! — хлопает в ладоши Полина. — Значит, мы подружимся. Занимай удобное для себя место, осваивайся. Ром, отпускай ее, что ты вцепился в нее так, словно она твоя родственница?

— Сейчас отпущу, с Ильдаром познакомлю только — и на пару ласковых её.

На этой ноте он разворачивается и, хватая меня снова за локоть, тащит обратно по коридорам.

Он открывает все двери подряд в поисках кого-то. На пятый раз ему везет, и Роман заталкивает меня в комнату, которая оказалась гримёркой. Внутри я вижу высокого мужчину лет тридцати пяти с залысинами и большим носом. Он увлеченно ковыряется в телефоне и даже не сразу замечает, что внутрь кто-то зашел. Но зато, как только видитБоно, сразу вытягивается струной и испуганно смотрит на гостей.

— Роман, привет. Какими судьбами? — бросая взгляд на меня, спрашивает Ильдар.

— Попутным ветром, — бурчит Боно, — видишь эту мадам?

— Ну?

— Новенькая, любит бегать. Первые три дня пусть на сцену не выходит, только учится. Ясно?

— Понял. А если она убежит, то что?

— Я скормлю твои яйца собакам. Всё, как обычно, — Боно поражает своей спокойной интонацией. А вот Ильдар таким похвастаться не может. Он начинает кивать, разглядывая меня, и сильно нервничает. Словно я уже сбежала, а Рома приступил к реализации своих угроз.

— Как тебя зовут, девочка? — наконец спрашивает он.

— Ника, — отвечаю, отступая к двери.

— Стоять, — спиной утыкаюсь в Романа, который снова заталкивает меня в комнату, — Ильдар, сгинь отсюда, я ей пару ласковых скажу — и можешь приступать к работе.

Ильдар беспрекословно выходит из комнаты, а я поворачиваюсь к Роме, который сразу подставляет стул и усаживает меня на него. Сам садится на корточки напротив и, хищно прищурившись, говорит:

— Бегать не советую, будут страдать твои близкие. Усекла?

— Усекла, — отворачиваюсь, но он хватает меня за подбородок, приближая к себе больную сторону лица. Пытается разглядеть последствия удара Сереги, но под толстым слоем тонального крема у него это не получается.

— Болит?

— Ноет.

— Попрошу Ильдара, чтобы осмотрел тебя, он врач в прошлом. Мне кажется, там синяк, но под гримом непонятно. На хрена столько тоналки?

— Хочется мне так, — выдергиваю лицо из его пальцев.