(не) Мой Боно

— Ника, — слышу позади себя голос Ильдара, — у тебя приват. Третья кабинка.

Тяжело вздыхаю, бросая взгляд на свое отражение. Осталось ещё немного, и я смогу выйти из этого заведения свободной, восстановиться на учебе и открыто работать в полиции. Каждый приват дается мне с трудом. Мне противно оголять свое тело перед озабоченными мужиками, которые чуть ли не дрочат на танец. Хочется бросить всё и уйти, удерживает от необдуманного поступка только осознание, что это моя работа, результатом которой будет арест Боно.

Очередная мысль об этом демоне вызывает учащение пульса. Выбить его из головы никак не получается. Как ни стараюсь, всякий раз, засыпая, я ощущаю его губы и вспоминаю ласки, которые он мне дарил. Может, он меня приворожил?

Я тупо по-бабски придумала себе всё: его чувства ко мне, наши отношения, надежду на будущее. Всё. И теперь за это расплачиваюсь.

Захожу в кабинку, навешивая на лицо томное выражение, встаю к клиенту спиной. Начинает играть трек You Can Leave Your Hat On Joe Cocker. Я хочу начать танец, но ощущаю на своем плече холодные пальцы. Испуганно оборачиваюсь и вижу рядом Валерия Дмитриевича.

Полковник тянет меня к себе, садясь в кресло, и показывает, чтобы я танцевала рядом с ним.

— Что вы тут делаете? — ошарашенно шепчу, склоняясь над начальником, который старается не смотреть на мой откровенный наряд.

— Пришел у тебя уточнить, как дела. Ты работаешь над Боно?

— В этой кабинке нет камеры, можно не имитировать танец, — замираю, садясь на подлокотник. Валерий Дмитриевич с любопытством осматривает мою фигуру и вытирает лоб платком. То-то же. Смотри, чем я тут занимаюсь. Воочию, так сказать.

— Так что там про Боно?

— Он меня игнорирует с того дня и больше тут не появляется, — отвечаю честно. Смысл врать, ведь я и так ему каждый вечер пишу отчет о проделанной работе вместе с фотками людей, которые приезжают на сделки.

— Это плохо, Фрязина. Ты очень плохо работаешь, — недовольно качает головой полковник, — ты должна снова примкнуть к нему, у тебя очень хорошо получилось.

— Я же уже сказала, где он живет и когда сделка.

— Сказала она, — ухмыляется мужчина. — Боно в тот же вечер спалил хвост и отправил пару моих людей на больничный. Сразу сменил место дислокации и, конечно же, выцепить его не получается.

— Но мы же знаем, где сделка.

— Мне мало этой сделки. Ты должна дожать его до неё. И сейчас ты поедешь по адресу, который я тебе скажу. Боно часто там бывает и сегодня тоже должен быть.

— И как же я выйду? — хмыкаю. — Я вообще-то на работе, Валерий Дмитриевич.

— Возьми увольнительную, — задерживает взгляд на моей груди.

— Боно запретил мне брать увольнительные, — язвительным тоном произношу и встаю с кресла, но полковник хватает меня за руку.

— Видишь, а говоришь, что ничего не получается. Ты небезразлична ему. Иди к своему Ильдару и придумай хоть понос, хоть что угодно, но чтобы сегодня же ты встретилась с Боно. Давай, быстрее, Фрязина, я и так под статью попадаю, что пришел к тебе сюда!

Я окидываю свое начальство томным взглядом, как меня научили в «Спектре», и, облизывая указательный палец, провожу им по груди:

— Товарищ полковник, может, всё-таки хотите продолжение? — заканчивая фразу, подмигиваю ошарашенному мужчине и выхожу из кабинки, отправляясь на поиски Ильдара.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 22

Я чувствую на себе пристальное внимание всех, кто сейчас находится в этом баре. Так смотрят на чужака. Я — чужая. В отличие от местных полураздетых девиц, на мне обтягивающие джинсы, черная майка, белые кеды и минимум макияжа. Я выделяюсь среди этих томных кошек, висящих на подвыпивших мужчинах.

Само заведение повторяет традиции подобных забегаловок, расположенных на выезде из города: желтоватый свет, лакированная деревянная мебель, чучела животных и картины на стенах. Бар находится недалеко от трассы, поэтому большая часть гостей здесь — дальнобойщики. Об этом говорят и несколько фур, припаркованных рядом.

Проходя в глубину зала, я слышу присвистывание и чье-то «красавица, ты не за мной приехала?» Но мне неинтересны новые знакомства, я ищу этого дьявола, который, по словам полковника, должен быть сейчас здесь.

Сам черт обнаруживается в компании двоих мужчин и девушек, одна из которых елозит на коленях Боно и что-то шепчет ему на ухо. Сам Роман наслаждается шотом с вискарем. Наши взгляды пересекаются ровно в тот момент, когда он ставит шот на руку и с нее закидывает в себя бронзовую жидкость, даже не поморщившись.

Минутная пауза, на время которой, по моим ощущениям, замирает весь бар. Боно не моргая пялится, как будто прокручивает в голове количество выпитого спиртного и галлюцинацию в виде меня. Не ожидал, я в этом уверена.

Но внешне он ничем не проявляет удивление и под лобызание его щеки блондинкой с усмешкой произносит:

— Чего приперлась?