(не) Мой Боно

— Тебе и не нужно. Мне нужен твой мозг. Подумай, как это можно сделать. В конце-концов, у него есть дети…Можно начать с них. Он за свою жену был готов отдать всё, что у него было, она девка молодая, красивая и одинокая. Подкати к ней.

— Я услышал тебя, — цежу сквозь зубы, обдумывая услышанное.

— На сегодня ты можешь быть свободным. Даю тебе сутки на подготовку, после чего на ковер с отчетом.

Я разворачиваюсь к выходу и слышу в спину:

— Боно, не думай играть с моими детьми. Я убью твоего щенка, если с моей девочкой что-то случится. Ни тебе, ни мне. Ты понял?

Ничего не отвечая, двигаюсь в сторону машины. Посмотрим, кто кого переиграет, Хмурый, посмотрим.

Сажусь в машину, хватаясь за плечо. По-хорошему, мне нужно хотя бы пару дней, чтобы отлежаться, так как в текущем состоянии я ни на что не годен. Но времени на отдых не было, меня зажимают со всех сторон.

Не успеваю тронуться с места, как телефон оживает и я нервно хватаю его, смотря на экран: звонок от Лизы.

— Слушаю тебя, Лиз, — устало отвечаю, играясь с педалькой газа.

— Ром, — по ту сторону провода доносятся всхлипывания, — приезжай, котенка похитили.

— Что значит, похитили? — прижимаю трубку к уху до боли.

— Я вышла с ним на детскую площадку, кто-то подошел сзади, и больше ничего не помню, когда проснулась, котенка не было и никто ничего не видел. Ром, нужно в полицию обращаться…

— Не нужно в полицию, Лиз. Я приеду, — швыряю телефон на пассажирское кресло, не дослушивая девушку. — Добро пожаловать в персональный ад, Рома, добро пожаловать.

Подъезжая к дому, сразу замечаю сгорбленную фигурку Лизы, которая сидит на лавке возле подъезда, обняв себя руками. Увидев мою машину, девушка сразу подскакивает и бросается ко мне. Я успеваю только выйти из авто, как она набрасывается на меня чуть ли не с кулаками.

— Они забрали его! Это всё из-за тебя! Это всё ты виноват! — Лиза начинает рыдать и прижимается ко мне. — Я не поняла, как это произошло. Мы играли на детской площадке, а потом темнота.

Она похожа на испуганного котенка, который нуждается в защите. Такая же маленькая и беспомощная.

— Сейчас как себя чувствуешь? — осторожно спрашиваю, разглядывая ее. Синяков и других повреждений нет. Скорее всего, усыпили. — Ничего не болит?

— Душа болит. Ром, поехали в полицию. Напишем заявление, — она жалобно смотрит на меня, ожидая, что я соглашусь.

— Нет. В полицию нельзя. Я сам разберусь со всем, — приобнимаю ее здоровой рукой и веду в квартиру.

Проходя на кухню, отмечаю приготовленный ужин и разбросанные игрушки сына. Поднимаю с кухонного уголка модельку полицейской машинки и убираю ее в карман. Это любимая игрушка сына. Он везде с ней ходит, странно, что оставил дома, а не взял на улицу.

— Что ты будешь делать? — Лиза не может найти себе места, и я её понимаю. Мне тоже нелегко.

— Ждать, — выдавливаю из себя.

— Ждать?! Чего?! — возмущенно восклицает, с ужасом смотря на меня.

— Пока со мной свяжутся, — мне сложно обсуждать с ней свои действия и ещё труднее сказать, что ей нужно уехать. Но договорить придется, — сегодня ночью за тобой приедут. Ты уедешь к себе домой.

— Что значит, уеду к себе домой? — растерянно бормочет девушка.

— Ты всё правильно услышала. Потом я тебе позвоню. Оставаться в городе тебе опасно.

— Я не уеду, — утвердительно произносит Лиза, бросая мне вызов.

— Уедешь. Или я насильно тебя вывезу. Я решу свои проблемы и свяжусь с тобой.

— Проблемы?! Твой сын неизвестно где и ты так спокойно говоришь! — ее прорывает. — Ты не человек, Ром! Ты монстр! Как ты можешь быть таким спокойным, когда речь идет о котенке?!

— Ты предлагаешь мне рыдать рядом с тобой? Я сказал, ты уезжаешь, я сам решу этот вопрос.

В этот момент у меня звонит телефон. Мы оба замираем. Номер мне неизвестен. Беру трубку, ожидая новостей.

— Ника? — удивляюсь, слыша голос Люцика. — Ты плачешь? Я приеду, жди.

Кладу трубку, попадая в плен злобного взгляда. В васильковых глазах плещутся обида, ненависть и ревность.

— Ника? — она начинает хватать ртом воздух. — Сейчас приеду? То есть вместо того, чтобы искать сына, ты поедешь к своей шлюхе?

— Угомонись, — цежу угрожающе. Я не позволю, чтобы Люцика кто-то так называл.

— Я не угомонюсь. Может, это твоя тварь украла его? Специально, чтобы отомстить? Или вы вдвоем это придумали, чтобы отобрать у меня мальчика?

— Ты в своем уме, женщина? — возмущаюсь, повышая голос.

— Я в своем. А ты нет, если едешь к ней в такой ситуации! Я говорила, что не позволю этой мрази отобрать его!

— Успокойся, Лиза. Не зли меня.

— Это всё она. Я всё поняла! Как я раньше не догадалась? Как только она появилась, сразу появились эти люди, вынюхивающие про нас, и потом котенка украли! Точно… Это всё она… Ника… — глаза девушки загораются безумным огнем, и она начинает ходить кругами по кухне.

— Ты бредишь, — качаю осуждающе головой. Мне не нравится ее выводы, не хватает еще, чтобы она что-то натворила в порыве эмоций.

— Нет… Я не брежу. Дай мне телефон, я из нее душу вытрясу. Отдай телефон, — она протягивает руку, — давай аппарат.

— Мы закончили. Ты сегодня уезжаешь, — отрезаю, собираясь выходить.