(не) Мой Боно

— Я решу твои проблемы и заберу тебя. Пожалуйста, не вздумай убежать, — на этой ноте он выходит из машины и снова берет меня на руки, чтобы я не наколола ноги.

Усаживая в машину к Лешему, который сонно моргает глазами, Сава шепчет мне на ухо:

— Береги себя и будь аккуратна. Я тебя люблю, — короткий поцелуй в щеку, после которого хлопает дверь, а «Ниссан» друга ревет, умоляя надавить на газ. Эта машина рвет из-под себя, любит скорость и утопленную в пол педаль акселератора. И сегодня такое счастье ей приваливает: иномарка с дрифтом срывается с места, оставляя позади себя клубы пыли.

Глава 44

Через полтора часа мы сворачиваем с трассы на грунтовку и следующие полчаса петляем по степям. Я не понимаю, как Леший разбирает дорогу, но, видя уверенность парня, доверяюсь ему. Пытаясь разложить по полочкам всё, что происходит со мной, я не замечаю, как мы паркуемся возле частного дома. Это деревня. Я не могу разглядеть в темноте обстановку, но мне достаточно обветшалого забора, который освещают фары, чтобы понять, что мы в каком-то старом поселке. Тут нет даже фонарей.

— Пойдем в дом, — Леший зовет меня во двор.

Мы заходим в старый деревянный домик, в котором уже давно никто не живет, но тут уютно. Мне кажется, что тут жила раньше чья-то бабушка. Несмотря на заброшенность, в доме еще чувствуется женская рука: красивые занавески с вышитыми цветами, скатерть и картины с пейзажами. Кажется, что скоро сюда зайдет хозяйка, но запах свидетельствует, что тут давно никого не было.

— Тут раньше жила бабушка Каспера. Нас никто не будет искать, — поставив спортивную сумку на стул, поясняет Леший.

— На сколько мы тут?

— Два дня, и Сава заберет тебя. Ты голодная?

— Нет, я ужинала, — ответив, я иду изучать дом.

Тут всего одна комната. Скромная обстановка: старый телевизор, советский шкаф и кровать, лакированный стол с деревянными стульями. На стенах висят фотографии: я узнаю на одном из снимков маленького Каспера и улыбаюсь.

— На цыганенка похож, да? — спрашиваю у друга, который подходит ко мне.

— Да он и сейчас на него похож, — соглашается Леший, — Ник, Сава сразу просил тебе передать…

Я вопросительно смотрю на него, и тот продолжает:

— Возле соседских ворот стоит «Лада». Если вдруг будет нужно, ты сможешь на ней уехать.

— А что ты подразумеваешь под «вдруг»? — ёжусь от ночной прохлады, за городом еще холоднее.

— Ты всё понимаешь. Он хотел, чтобы ты в любой ситуации смогла сбежать.

Сава… Он, как обычно, заботится обо мне и старается меня защитить. Бывший опережает Боно и умудряется вытащить меня из лап Хмурого, пряча в надежном месте. В который раз я замечаю сходство Савки с Ромой. Он тоже продумывает действия на несколько шагов вперед и рассматривает все варианты развития событий. В который раз мне стыдно за свое предательство.

— Как он там вообще? — осторожно спрашиваю у Лешего.

— Переживает он, Ник, за тебя. Особенно за то, что ты спуталась с Боно. Честно говоря, мы не ожидали, что ты так поступишь. Что ты в нем нашла, он же отмороженный.

— Люблю я его, Леш, — сажусь на кровать и начинаю рассматривать пальцы на ногах, — он моя первая любовь.

— Ты сейчас хочешь сказать, что он — тот самый… — новость ошарашивает друга, и он садится рядом со мной на кровать.

— Да, Боно — это тот самый урод, который бросил меня.

— Как ты могла с ним повторно спутаться? Он же предал тебя!

— Мы разобрались с этим вопросом. Он не бросал меня, его посадили. Прости, я не хочу оправдываться и обсуждать это всё. Просто знай, что я очень люблю его и мне жутко стыдно перед Савой, но я ничего не могу с собой поделать. С ума я схожу по Боно.

— Сава справится с этим, он сильный. А я тебя поддержу в любом случае, — друг ободряюще сжимает мою ладонь, — знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь?

— Кого?

— Воробушка. Помнишь, как я тебя звал?

— Еще бы! Меня потом все так звали, — воспоминание из детства заставляет улыбнуться.

Мы с Лешим подружились, как только друг друга увидели, в первом классе. Он сказал, что сразу приметил взъерошенную девочку, которая напомнила ему маленького воробушка, и решил взять птичку под свое крыло. С того дня мы ходили везде вместе и сидели за одной партой.

— Леш, а помнишь, как я в седьмом классе отомстила за тебя? — хмыкаю я, продолжая погружаться в воспоминания.

— Когда ты Сорокиной жвачку в косу запихала? — улыбается друг. — Я тогда, как настоящий джентльмен, взял вину на себя. Ох, как у меня жопа горела! Меня же впервые выпороли, как малолетку.

— Прости… — снова извиняюсь перед ним, но продолжаю хохотать. Вспоминаю свое подростковое возмущение, когда наглая Танька Сорокина пользовалась влюбленностью Лешего и откровенно манипулировала им, заставляя решать домашку, а потом прилюдно лошила его перед классом, говоря, что никогда не будет встречаться с рыжим.

Во мне проснулся дух справедливости, и я, купив на следующий день упаковку «Хуббы-Буббы», всю большую перемену пережевывала все жвачки, чтобы перед самым началом урока демонстративно вцепиться в роскошную шевелюру девки и распихать по всей голове липкую сладость.