(не) мой единственный

Сбросив вызов, я еще несколько минут сидела не двигаясь, смотря в одну точку, а потом встала и начала разбирать свои вещи. Кроме той одежды, которую я брала при переезде, Костров сложил и ту, которую купил для меня в элитных бутиках. Половину старой одежды пришлось выкинуть, так как для новой места не было вообще. После того, как все вещи были разложены, я принялась за уборку. За дни моего отсутствия квартира погрязла в пыли. Протерев пыль и вымыв пол, сил на готовку уже не осталось. И на скорую руку приняв душ, я легла спать.

Утром водитель меня уже ждал у подъезда. К нашей машине добавилась еще одна. На мой вопрос «почему?» Виктор ответил, что Ярослав увеличил охрану. Я не была против, главное, чтобы меня не трогали. Офис все так же гудел, как и всегда. Подходя к двери кабинета, я боялась снова увидеть какую-нибудь гаденькую надпись, но ничего не обнаружила и с облегчением выдохнула. С утра курьер снова принес мне цветы и большую молочную шоколадку с открыткой «Доброе утро». Послание было написано рукой Кострова. Его самого я не встретила, хотя не один раз выходила из своего кабинета.

Дни пролетали практически незаметно. Работы прибавилось, и домой я приходила уставшая. Меня хватало только на то, чтобы принять душ, на скорую руку приготовить ужин, поесть и лечь отдыхать. Ярослава я практически не видела. Но мы с ним не один раз на дню списывались и созванивались. Каждое утро, стоило мне прийти на работу, ко мне тут же приходил курьер с цветами. Как-то мне даже пришлось явиться к Кострову в кабинет и серьезно попросить больше не присылать цветов или хотя бы делать это не так часто. А то мне скоро придется цветочный магазин открывать. Я же практически все офисные кабинеты цветами снабдила, да и в доме уже не один букет стоит. На что Костров согласился со мной и подарил билеты в театр на следующие выходные. Их я с удовольствием приняла. За всю свою жизнь я еще ни разу не была в театре!

А в выходные приехала мама. Как назло, день выдался дождливый. С середины ночи ливень хлестал не переставая. И я впервые порадовалась, что у меня есть машина с водителем. Забрав маму с вокзала, мы поехали ко мне в квартиру. По дороге она молчала, что было непривычным для моей мамы, и отчего-то ее молчание меня пугало. Но стоило нам переступить порог квартиры, как мама заговорила.

— Яна, нам срочно нужно поговорить, — она уперла руки в бока, глаза ее метали молнии. Даже уже без разговоров я поняла, что она знает. Я не сомневалась, что слух про новую жену Кострова пройдет и в нашем городе. Уж больно многие его знали и следили за жизнью известного мецената.

— Пошли на кухню, я поставлю чайник, — обреченно проговорила я, скидывая с себя дождевик и вешая его на вешалку. Молча мы прошли на кухню, я наполнила чайник водой и поставила его на платформу. Обернулась к маме, которая удобно разместилась на стуле и смотрела на меня выжидающе.

— О чем ты хотела поговорить? — я улыбнулась в надежде, что мои сомнения и переживания — всего лишь догадки, но это не увенчалось успехом.

Мама что-то достала из кармана кофты. Это была сложенная в несколько раз бумага. только когда мама ее развернула, то я отчетливо в бумаге признала обрывок газеты с уже знакомой статьей.

— И? — я сложила руки на груди, готовая обороняться.

— Это правда? — мама ткнула пальцем в довольное лицо Кострова, напечатанное в газете.

— Да.

— Что? — мама побелела.

— Мам, я все объясню.

— Он тебя нашел! Столько лет прошло, я думала, что этот гад забыл, а он искал. Он силой заставил тебя замуж выйти? Мы должны пойти в полицию, Яна. Нельзя так все оставлять.

— Мама, да успокойся ты. Никто меня не заставлял, — проговорила я. Больно было смотреть на маму. Больно было признаваться, я-то надеялась, что этот секрет останется только со мной и Костровым, но увы и ах. Не всегда все получается так, как мы планировали.

— Как это не заставлял?

— Он меня не искал, это получилось случайно. Ярослав выкупил фирму, в которой я работаю, и наш с ним брак не настоящий, а фиктивный.

— Яночка, я ничего не понимаю… — захлопала мама глазами.

— Я у него денег на операцию для папы попросила, а он в обмен меня попросил стать его женой на три месяца. Все законно. Как контракт закончится, мы разведемся и разойдемся в разные стороны. Мам, Ярослав не сделал мне ничего плохого. Правда.

Мама только опустила глаза и покачала головой. Я не выдержала этой пытки и присела на колени возле нее, беря ладони матери в свои.

— Мам, со мной и правда все хорошо. Я больше никому не позволю себя обидеть. Он мне ничего не сделает, не переживай.

Высвободив одну из ладоней, мама погладила по моему лицу, как делала это в детстве.

— Ты в этом уверена, милая?

— Да.

— Хорошо.

— Только, мам, давай не будем ничего говорить папе, хорошо? Не хочу, чтобы он волновался.