(Не) мой мужчина

– И вам доброе утро, – максимально язвительное приветствие с тошнотворной улыбкой. – Марк Алексеевич ещё не пришёл. Но вы можете подождать его здесь, в приёмной, – указываю рукой на диванчик у стены.

Особа в больших солнечных очках вальяжно плюхается на диван, закидывая ногу на ногу. На ней лавандовый брючный костюм, туфли на низком каблучке и фиолетовый шёлковый шарфик, красивым узлом завязанный на шее. Я молча наблюдаю за девушкой, а точнее, как она раскачивает тонкой ножкой и нервно проводит по экрану смартфона.

– Почти девять. Опаздывает начальник, – комментирует то, что в её комментариях не нуждается.

– Начальство не опаздывает – начальство задерживается, – резко отрезаю, нервно воспринимая ту, что так нахально врывается сюда, да ещё и Артова свободно называет по имени.

И почему так неприятно осознавать, что кто-то ещё называет его просто Марк?

– Новенькая? – снимает очки, впиваясь в меня взглядом.

И тут я понимаю, кто передо мной – Евангелина Никольская собственной персоной. Хорошо помню фото, которое показывала Вика в клубе. Точно. Она.

Только сейчас её шея повязана платком, волосы распущены и скрывают длиннющую шею от взгляда посторонних. Она очень высокая: выше меня на голову, но одного роста с Артовым.

– Нет. Я работаю здесь пять месяцев.

– Ого! – выдаёт истерический смешок. – Твой босс не подарок. Громко рычащий не подарок. Ты что, глухая? – прищуривается, наклонившись вперёд, будто мы с ней подружки, которые собрались пошептаться.

– Нет. У меня здоровая, крепкая психика. И только, – с силой натягиваю дежурную улыбку.

– Ну раз ты работаешь здесь так долго, скажи, за эти пять месяцев у Марка были женщины?

Злит, что она общается со мной, как с подружкой. Ещё больше злит, что задаёт настолько идиотские вопросы и вообще позволяет себе их задавать. Тем более мне. Отношения у нас неофициальные, но внутри всё неприятно дёргается только от её присутствия здесь.

И даже если бы Артов был просто боссом, не имеющим ко мне отношения, я бы всё равно ей ничего не сказала.

– Я не видела ни одной – это раз, – перебиваю её, слова так и не вылетают из её рта, – личную жизнь Марка Алексеевича я не имею права комментировать – это два. Спросите у него лично.

– Хм, обязательно спрошу.

Открывается дверь приёмной, и входит Артов. Я встречаюсь с ним взглядом, и его губы растягиваются в улыбке, готовые к приветствию. Он не видит посетительницу, и я успеваю выдать первая:

– Марк Алексеевич, вас ожидают, – перевожу взгляд на модель.

Артов следует за мной глазами, впиваясь в Никольскую. Его выражение лица в этот момент напоминает моё, когда увидела его в трусах на моей кухне, готовящего завтрак.

– Маркуша! – Евангелина вскакивает, бросаясь в его объятия.

Маркуша… Маркуша?!

Серьёзно? Меня сейчас стошнит прямо на рабочий стол…

Будто собачку зовёт. Ещё бы сказала зайчик, котик или солнышко. На мой взгляд, ни одно уменьшительно-ласкательное к Артову неприменимо.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – чеканит каждое слово на повышенных тонах, перехватывая бросившуюся на него Никольскую и отодвигая максимально дальше от себя.

– Я хотела тебя увидеть! Поговорить!

– Интересно, о чём? У меня нет времени на бессмысленные разговоры. Я занят, – обходит модель, открывая дверь своего кабинета.

Я молча наблюдаю за всем происходящим в приёмной. Сейчас мне понятно – Марк с моделью разговаривать не желает, придумывает отговорки, чтобы побыстрее отделаться от неё.

– Это важно. Важно. Удели мне время. Пожалуйста.

Артов застывает в дверях.

– Ладно. Только быстро.

Никольская, вспорхнув, проносится в кабинет босса, светится от счастья.

Марк встречается со мной взглядом, и я вижу явные извинения во взгляде. За что? За эту сцену? За бывшую женщину? За то, что произойдёт за закрытой дверью?

Я для него никто. Наши отношения не определены, и извиняться он не обязан. Не знаю, что он сейчас читает в моих глазах, но теперь Артов удивлён. Несколько секунд сверлим друг друга взглядами.

Дверь кабинета закрывается, а я с трудом удерживаю себя на месте, чтобы не швырнуть чем-нибудь в эту самую дверь.

Внутри адским пожаром полыхает ревность, затмевая разум и не позволяя думать рационально.

Ещё неделю назад мне было бы совершенно всё равно, если бы я наблюдала сцену, как минуту назад. Но сейчас…

Селектор мигает красным противным огоньком, говоря о том, что босс хочет меня услышать. Для чего – принести кофе или подать его самого для Никольской?!

– Слу… – не успеваю ничего сказать, слышу голос модели.

– Маркуша! Я так рада снова тебя видеть! Я соскучилась! – Звенящие нотки в голосе Никольской говорят о необузданной радости.

– Не называй меня так, – рычит Артов. – Я много раз говорил, что мне неприятно.

Я даже дышу через раз, вслушиваясь в его голос. Любопытство разъедает, но подслушивать неправильно. Скорее всего, он случайно нажал кнопку, возможно, задел рукой. И если заметит, что я не отключилась, потом мне будет невозможно стыдно за свой поступок.

Отключаюсь, сбрасывая вызов. Сжимаю пальцы в кулаки и снова разжимаю.